"Александр Маркьянов. Заветы отцов наших ("Заветы отцов наших" #1, 2)" - читать интересную книгу автора

такими людьми флот не хотел.
За девяностые годы, я побывал, наверное, во всех дерьмовых военных
конфликтах, куда умудрялась влипать американская армия. Например, в
девяносто первом, во время "Бури в пустыне" наша группа базировалась на
авианосце "КиттиХок" и специализировалась на вытаскивании сбитых
американских летчиков. Тогда то я и умудрился попасть под благосклонный
взгляд командования флота, смыв "позор" пребывания под началом Марчинко. В
составе группы TRAP состоящей на треть из боевых пловцов SEAL и на две трети
из американских морских пехотинцев, я пятьдесят километров ускоренным маршем
драпал по пустыне под иракским огнем к безопасной посадочной площадке,
вытаскивая Кита МакРаферти, сбитого пилота истребителя F18 ВМФ США. Его
отцом оказался уже тогда небезызвестный контр-адмирал Джим МакРафферти, ныне
немалая шишка в Вашингтоне. На нашу группу тогда пролился просто-таки дождь
внеочередных воинских званий и наград. Именно адмирал МакРафферти сейчас
устраивал мне контракт, за которым я и лечу в Вашингтон.
В девяносто третьем, я уже, будучи командиром спецгруппы FAST,[2] сорок
дней провел в Могадишо. От этого города и этой командировки у меня остались
настолько дерьмовые воспоминания, что делиться ими не хочется категорически.
Грязь, пыль, развалины, разъяренные обдолбанные негры, градом летящие
пули... Есть такое растение - "кат". Что-то типа легкого наркотика. Все
сомалийские мужчины жуют этот долбанный кат, и от этого им становится все
просто до лампочки. Они начинают стрелять и стрелять много. В общем, не
спрашивайте...
Окончательно добила меня Албания. Там я уже был военным советником,
обучавшим бойцов УЧК и готовившим захват Сербии. Если честно, полазал я
тогда по горам и сам, еще уворачиваясь от сербских спецназовцев. За линию
фронта я только со своими, ибо из албанцев бойцы получались никакие, как ни
учи. Зато получались очень хорошие наркоторговцы, один из них даже умудрился
предложить дурь мне, за что ему потом пришлось вставлять несколько новых
зубов, а я получил очередное взыскание и запись в личное дело. Честно
говоря, я и до сих пор не понимаю, какого хрена мы тогда обучали и вооружали
этих долбанных наркоторговцев, чует мое сердце, еще разоружать их придется.
Окончательно вывели меня из себя два обстоятельства. Первое заключалось
в том, что над Сербией сбили капитана Джесса Коннора, пилота "неуязвимого"
Ф117. Помог ему какой-то русский, история тогда была темной, но из
Вашингтона тогда пришел приказ - русского уничтожить. Выполняли приказ на
ликвидацию люди из нашей, флотской группы, отрапортовали что сделали, хотя
по их хитрым рожам было видно, что сделали абы как. Я и не дознавался - вся
эта гнилая подлянка мне не понравилась категорически. Да и после этой
истории двое прекрасных парней из группы положили рапорты на стол.
Второе обстоятельство - в Албании, на тыловой базе "Рентген"
неизвестные снайперы грохнули старшего советника, бригадного генерала
Джеймса Коннора, однофамильца сбитого пилота. Меня в том момент на базе не
было, я лазал по Косовским горам по уши в дерьме и под пулями. Прикидывал,
где в этих горах могут пройти Апачи так, чтобы их не сбили с горных склонов.
И как интересно мы пойдем в наступление, если с Албании в Косово ведет
только одна горная дорога, по которой тяжелая бронетехника никак не пройдет
и которую можно перекрывать почти в любом месте - завал из деревьев,
несколько мин - и колонна встала. С солидного расстояния наблюдая, как
готовятся сербы и добровольцы я понимал, что перекрыть эту дорогу можно