"Александр Маркьянов. Противостояние (часть 1, законченная)" - читать интересную книгу автора

весьма выгодной жизни, которую они для себя устроили. Более того - афганские
функционеры из НДПА с тревогой наблюдали за тайными переговорами советских
представителей с доверенными лицами Ахмад Шаха "Масуда", действующего в
Пандшерском ущелье. Каждый из них думал - что потребует для себя Масуд за
отказ от войны с шурави. Афганцы всячески вредили переговорам, устраивали
провокации и диверсии - но переговоры продолжались несмотря ни на что.
Но самым неожиданным для генерала - по крайней мере, до тех пор, пока
он не понял его причину - было сопротивление, которое встречали попытки
завершить войну победой в некоторых кругах советской армии и спецслужб.
Группа Куракина работала довольно обособлено, из интересов секретности она
даже была выведена из подчинения ГРУ и подчинена Десятому управлению
Генштаба, занимающемуся посылкой советских офицеров-советников в разные
страны мира. Тем не менее, информация о деятельности группы просочилась-таки
наружу - и начались провокации. Чего стоит дело полковника Никитченко,
приговоренного к расстрелу за измену Родине. Измена выразилась в том, что
под легендой вороватого тыловика он вел переговоры с людьми Масуда о
прекращении огня и сотрудничестве. Полковника удалось спасти от расстрела,
сменить биографию и от греха подальше отправить служить в Приволжский
военный округ. Но вопросы по этой и другим провокациям остались. А генерал
был не из тех, кто оставляет свои вопросы без ответа...
Сейчас генерал рисковал. В той системе координат, которую он принимал
как единственно возможную, не было места для суда, неважно - гласного или
нет. Решение о жизни и смерти подчиненного принимала особая коллегия, без
адвокатов, прокурора и даже без присутствия обвиняемого. Доказательства вины
могли быть любыми, в том числе и те, что не примет ни один суд, а приговор
мог быть только один - смертная казнь. Какими либо официальными процедурами
при приведении приговора в исполнение голову себе никто не морочил. Пьяный
водитель на ЗИЛе, толчок в спину под колеса метро или электрички, трагически
закончившая операция в больнице. Генерал сам не раз участвовал в таких
коллегиях, приговаривал к смерти людей - а теперь он отчетливо осознавал,
что за то, что он делает сейчас - если станет об этом известно - к смерти
приговорят уже его. Несанкционированный начальством контакт с
представителями чужих государств и чужих разведок... И то что государства
были социалистическими - ничего не меняло, в понятиях разведслужб
дружественных государств и дружественных разведок не было вообще, друг
завтра мог стать злейшим врагом.
Нет, ему не было страшно. Как и средневековые самураи, он не боялся
смерти. Нет, нельзя было говорить о том, что он боялся бесчестия больше
смерти и все такое - любой человек, работающий в разведке, мыслит другими
категориями, в его словаре нет понятия "честь". Он боялся, что его знание,
то самое, которое заставляло его просыпаться по ночам в холодном поту,
которое леденило его душу, о самое которое он собирал по крупицам и не мог
доверить ни одному человеку целиком - это знание сгинет вместе с ним.
А потом сгинет и вся страна, которой он служил, и которую он защищал.
Ибо страна это, прекрасно защищенная от любого внешнего врага была
беззащитна перед внутренними врагами, проникшими на самые верха власти...
Никто не решался начинать. Для всех - и для Рауля Кастро и для Эрика
Хонеккера и для генерала Куракина было безумно сложно начать этот разговор,
возможно для Хонеккера и Кастро еще тяжелее чем для Куракина. Ведь Союз
Советских Социалистических Республик был солнцем во вселенной, где