"Александр Маркьянов. Противостояние (часть 1, законченная)" - читать интересную книгу автора

подозревают о наличии второй группы спецназа, идущей сразу за первой!
- Тихо! Залечь! К бою! - несмотря на то, что до духов был почти
полкилометра, лейтенант скомандовал шепотом.
Спецназовцы залегли - прямо на тропе, потому что иного, лучшего укрытия
рядом не было - а если так и оставаться на ногах - вполне могут заметить.
- Огонь по моему выстрелу! Передай по цепочке!
Портативных средств связи не было. Как-то раз у духов нашли портативные
радиостанции Моторола - несколько комплектов досталось разведчикам при
зачистке очередного укрепленного района. По сравнению с тяжелой капризной и
глухой Р148 японские средства связи были что небо и земля но... при
очередном визите кабульских штабных нештатные средства связи изъяли и ... с
концами.
Лейтенант толкнул в бок плененного американца - он повалился на тропу
едва ли не первым и вообще вел себя странно - даже намека на попытку бежать
не было.
- Лежать. Головы не поднимать!
Американец ничего не ответил...
Успокоиться. Три-один-два. Три-один-два...
Это было у лейтенанта еще со школы СДЮШОР, школы олимпийского резерва.
Любой спортсмен-стрелок должен уметь мгновенно погасить свои эмоции, забыть
обо всем, что не связано с предстоящим выстрелом. Павел Васильевич, его
тренер по стрельбе учил не просто стрелять - он учил пацанов многим другим
вещам, каким их нигде бы не научили. Он научился им от деда, побывавшего в
оккупированном японцами Китае, и теперь передавал искусство дальше - тем,
кому доверял, и кого видел. В частности, тренер учил мгновенно приходить в
особое, отрешенное состояние. Японцы называют это мушин - когда стреляющий
рассчитывает точку попадания и стреляет на инстинктах. Не на разуме, а
именно на моторной памяти, на вбитом в подкорку чутье. Для мгновенного
перехода Кораблев обучал использовать систему ключей - особых формул, при
произнесении которых сознание мгновенно переходит в нужное состояние. Каждый
из пацанов, ходивших в СДЮШОР, до помрачения сознания заучивал ключи, каждый
свой. У Коли Скворцова ключ был "триста двенадцать". Три-один-два ...
Если я вижу цель - значит, я попаду.
Три-один-два. Три-один-два. Три-один-два
Поймав промежуток между двумя ударами сердца, Скворцов нажал на спуск,
целясь в высокого в черном тюрбане моджахеда. Не чувствуя отдачи винтовки,
не видя выброшенной механизмом гильзы, не слыша загрохотавших рядом
автоматов, не отвлекаясь ни на что он перевел прицел винтовки дальше, нажал
на спуск еще раз. Потом еще и еще...
Три-один-два. Три-один-два ...
- Старшой... Старшой, ты что?
Лейтенант дернулся как от удара током - выход из ключа всегда серьезная
встряска для организма. Уставился на Муху...
- Что?
- Старшой, двигаться надо. Ты их всех попластовал, легли как на параде
Быстрее, пацаны двинули уже!
Вряд ли бы кто-то поверил в это, не видя собственными глазами - но это
было так. Из двадцати заходящих в тыл спецгруппе моджахедов лейтенант
положил одиннадцать, причем первых троих - меньше чем за две секунды. Такое
невозможно было сделать, используя снайперскую винтовку Драгунова с ее