"Александр В.Маркьянов. Сожженные мосты. Часть 2 ("Бремя империи" #3)" - читать интересную книгу автора

был заговорщиком. Когда жандармы ворвались в дом - вместе с ними был один из
самых доверенных людей генерала, полковник Вахид Аслаги - и обыскали его,
преступление было налицо. Та же самая возмутительная литература, которую
держал в кармане кителя полковник Аслаги чтобы в нужный момент подсунуть
ее - так вот та же самая литература была найдена и при обыске! Получается,
что генерал не изменил присяге и не поставил свои личные интересы выше
интересов государственных - а помог изобличить еще одного преступника и
предателя.
Тогда же генерал Камияб в последний раз видел Самию. Постаревшая и
подурневшая, никому не нужная... Генерал потом не мог поверить, как он мог
испытывать к ней какие-то чувства, мучаться от того что их разлучили.
Став генералом, Хусейн Камияб вошел в персидский привилегированный
класс - в армию. Армия и службы безопасности в Персии определяли очень
многое, если не все - и частный бизнес показательно свободный, на самом деле
был глубоко не свободен. Существовала практика, при которой чины из силовых
структур делали купцами своих родственников и вели свои коммерческие дела
через них - а был и такое, что формально деловыми людьми, владельцами
предприятий были свободные люди - но львиную долю дохода они были вынуждены
каждый месяц жертвовать в тот или иной фонд. У каждой силовой структуры, у
каждого корпуса жандармерии, у Гвардии Бессмертных были свои фонды для
"сбора пожертвований", потом расходившихся по рукам "допущенных".
"Допущенным" был и генерал Камияб, он отныне мог не опасаться руки
мстителя - но все равно он жил в глубоком страхе. В страхе перед неугасимым
пламенем адского костра, в котором корчатся грешники.
Это сложно объяснить, мало кто это поймет сразу. Особенно это сложно
понять в России. Несмотря на власть и влияние Русской православной Церкви и
Духовного управления мусульман - за редким исключением дети в России
получали светское образование. Да, мусульманские дети ходили с родителями в
мечеть в пятницу, а русские дети ходили с родителями в церковь в
воскресение - но в будние дни они ходили в гимназию, чтобы учить стихи
Пушкина и Лермонтова, учиться доказывать теоремы и зубрить закон Ома.
Поэтому в вышедших из стен гимназии детях не было страха Божьего. Да, они
верили в нечто сверхъестественное, они различали, что такое грех и старались
греха не делать, они жертвовали на богоугодные дела и отмечали религиозные
праздники. Они приходили к батюшке или к мулле, когда им было тяжело и
просили совета или утешения. Но страха, не покидающего человека никогда, в
них не было.
А вот в Персии он был. Это было проблемой всех стран, где вместо
гимназий были медресе, вот почему по приходу на Восток русская власть так
боролась за то, чтобы дети ходили в гимназии, а не в медресе. В Персии такая
борьба началась лишь при шахиншахе Хоссейни, причем полного успеха не
удавалось добиться до сих пор. Генерал Камияб же и вовсе был из того
поколения, которое ходило в медресе поголовно - это было выгодно власти,
потому что религиозное образование учит покорности и страху. Это глупо -
полагать, что в медресе детей учат темные люди, которые сами нуждаются хотя
бы в минимальном учении. На самом деле - там учат профессионалы технология
обучения отшлифована веками и то, что они преподают - остается с детьми
навсегда. Вот и генерал Камияб жил бок о бок со своим страхом, оставшимся в
нем еще со времен медресе. По сути, он и против Аллаха то встал вынужденно,
и все грехи совершил - потому что не было другого выхода. И сейчас душа его