"Фредерик Марриэт. Корабль-призрак " - читать интересную книгу автора

- Да, вероятно, - сказал Филипп с горькой усмешкой, - но я знаю, что
возбудит их друг против друга.
Филипп стал говорить с матросами; он указал им на предательство
остальных и на то, что на таких людей ни в чем нельзя положиться, так как
они всегда пожертвуют товарищами своей корысти и, зная, что у них есть
деньги, не постесняются уничтожить и их, чтобы присвоить себе их долю, -
будь то на плоту, или на берегу; что из-за них лучшим людям нельзя ночью
сомкнуть глаз из опасения, что те не перережут им горло во время сна или
столкнут в море, как камни. Потому было бы разумнее теперь же избавиться от
них. Это облегчило бы им спасение, и они могли бы разделить между собою
деньги тех негодяев. Кроме того, Филипп сообщил матросам, что намеревался,
как только они высадятся на берег, обратиться к законным властям, чтобы те
принудили всех, забравших деньги и слитки, принадлежавшие Ост-Индской
компании, возвратить их полностью компании. Но если они согласятся помочь
ему и встанут на его сторону, то он отдаст им все эти деньги и ничего не
заявит властям.
Чего только не сделает с людьми корысть? И эти лучшие люди, которые, в
сущности, были немногим лучше тех, сразу согласились на предложение Филиппа.
Решено было, если они не пристанут к берегу, напасть на остальных в эту же
ночь и столкнуть их с плота в море.
Однако продолжительное совещание товарищей с Филиппом возбудило
подозрение остальных, и они тоже стали держать совет между собой и не
выпускали из рук своего оружия. Когда ветер стих, до берега оставалось не
более двух миль, но опять их стало уносить в море. Филипп поминутно
нащупывал свой тесак в ожидании момента мщения.
Ночь была прекрасная, море спокойно и в воздухе ни малейшего дуновения
ветерка. Люди делали вид, что спали, но и те, и другие подстерегали друг
друга. Филипп должен был подать сигнал, который состоял в том, чтобы разом
спустить парус так, чтобы он упал на противников, и они запутались бы в нем.
По приказанию Филиппа Шрифтен взялся за руль, а Кранц оставался подле него.
Парус и рея с шумом упали на спящих, и с этого момента началась страшная
забава. Каждый молча вскочил и пустил в ход свое оружие; слышны были голоса
Филиппа и Кранца. Филипп, не покладая рук, тоже работал тесаком: жажда
мщения в нем была ненасытна. Парус упал и накрыл многих и тем облегчил
работу сторонников Филиппа. Многие падали на месте, другие защищались,
падали за борт и исчезали в морской глубине. В несколько минут страшное дело
взаимной резни было сделано. А Шрифтен стоял у руля, и время от времени
раздавался его демонический хохот: Хи! Хи! Хи! Хи!
Схватка окончилась, и Филипп стоял, прислонясь к мачте, стараясь
вздохнуть полной грудью. Теперь, когда чувство мести в нем было
удовлетворено, он закрыл лицо руками и горько плакал, тогда как сторонники
его делили между собой достояние убитых товарищей.
Теперь оставалось на плоту всего только тринадцать человек, кроме
Филиппа, Кранца и Шрифтена. С рассветом снова подул свежий ветер, и они
рассчитывали часа через два пристать к берегу. Но верхушка мачты обломилась
вследствие сильного ветра, парус упал, и пока они возились над мачтой и
парусом, ветер стал спадать, и они снова остались на расстоянии всего только
одной мили от берега.
Филипп вообще очень редко и мало разговаривал с Шрифтеном, но со
времени разлуки с Аминой в душе лоцмана вновь проснулось его