"Фредерик Марриэт. Корабль-призрак " - читать интересную книгу автора

а в крайнем случае наши друзья могли оправдаться тем, что участвовали в
нападении по принуждению, то они решили остаться. Пока тернатцы возились над
пероками, спуская их на воду и размещаясь в них, Филипп и Кранц незаметно
пробрались в кусты и притаились в них; когда отчалила последняя перока, они
вышли на берег, а тидорцы, по приказанию португальцев прибежавшие забирать в
плен всех, кто был выброшен на берег и не успел еще бежать, захватили в плен
двух европейцев, тогда как тернатцы были уже далеко. Из отвели в форт, куда
они прибыли лишь под вечер, и тотчас же поставлены пред комендантом, тем
самым, который был влюблен в Амину. Увидя их одеяние, решительный маленький
человек собирался было без всяких рассуждений приказать повесить, но затем,
разобрав, что имеет дело с европейцами, призвал солдат и отдал приказ
отвести их в тюрьму впредь до дальнейшего рассмотрения дела.

ГЛАВА XXXI

Хотя и всюду тюрьмы не отличаются особенной приятностью и комфортом, но
эта тюрьма превосходила все остальные своими отрицательными качествами.
Это была просто каменная яма, состоявшая из четырех каменных стен,
такого же пола и низкого каменного свода.
Желая во что бы то ни стало узнать что-нибудь об Амине, Филипп
обратился к солдату, приведшему их в это подземелье, и сказал
по-португальски:
- Извини меня, друг мой...
- И вы меня тоже извините! - прервал его на полуфразе солдат и
захлопнул железную дверь подземелья.
Филипп в бессильном отчаянии прислонился к стене и опустил голову, а
Кранц большими шагами принялся ходить взад и вперед на протяжении трех шагов
длины своей камеры.
- Счастье, что все наши дублоны еще при нас: если нас не обыщут и не
отнимут их у нас, то мы уйдем отсюда, подкупив стражу! - проговорил он.
- Да, но, мне кажется, лучше оставаться здесь в тюрьме, чем в обществе
Шрифтена, один вид которого мне отравляет существование! - заметил Филипп.
Вдруг ключ в замке повернулся, загремели засовы, и в камеру вошел
солдат с кувшином воды и большой чашкой горячего отваренного риса. Это был
не тот солдат который их запер здесь, а другой.
- Вам пришлось-таки поработать эти два дня! - сказал ему Филипп.
- Да, синьор!
- Нас принудили туземцы участвовать в их экспедиции!
- Да, я слышал об этом, синьор!
- Они потеряли без малого тысячу человек.
- О, святой Франциск! - воскликнул солдат. - Этому можно порадоваться.
- А вы потеряли много народа?
- Нет, человек десять из наших, не больше; а остальные все были
туземцы, да они не идут в счет!
- У вас здесь была, как я слышал, одна молодая женщина с судна,
потерпевшего крушение... Она не в числе жертв? - с тревогой спросил Филипп.
- Молодая женщина! О, святой Франциск! Да, да я теперь вспоминаю! Да
дело в том...
- Педро! - крикнул сверху чей-то сердитый голос. Солдат приложил палец
ко рту и вышел вон, заперев дверь на засов.