"Алан Маршалл. Из сборника "Короткие рассказы"" - читать интересную книгу автора

чем поздороваться, она тщательно вытирала о него руку. А потом сразу же
начинала хлопотать на кухне, готовить вкусный ужин для гостя. Время от
времени она бросала на мужа взгляд, говоривший, что она полностью во всем с
ним согласна.
Пока жена была жива, Тим чувствовал себя молодым. Иногда, преследуя в
горах какую-нибудь неуловимую динго, он по неделям не возвращался домой. Но
жена постоянно была у него в мыслях. Он всегда был рад вернуться к домашнему
очагу и без всякого удовольствия думал о необходимости снова отправляться на
охоту и подолгу трястись в седле по горным дорогам.
Когда жена умерла, Тим внезапно почувствовал себя стариком. Будто
кто-то снял с него плащ и он ощутил на спине холодное дуновение ветра.
Движения его стали медлительны и, вместо того, чтобы думать о будущем, он
стал вспоминать прошлое.
- Не могу я уснуть под воскресенье. Все о Нэл вспоминаю. По
воскресеньям мы всегда жареное мясо на обед ели.
Тим продал своих лошадей и капканы. Он перестал охотиться и перешел на
положение пенсионера. Когда он возвращался домой с покупками из бакалейной
лавки, встречные неизменно обращали внимание на его осанку.
- Взгляии-ка на этого старика. Видал, какой важный! Не помню, как его
зовут. Знаю только, что прежде он промышлял охотой на динго. Говорят,
большой знаток своего дела был. Молодец, не опустился!
Тим был уверен, что старые знакомые будут относиться к нему по-прежнему
дружески. Но для фермеров он теперь не представлял интереса. От него больше
не было никакой пользы, никакого толка... Обыкновенный пенсионер,
надоедающий своими рассказами о прошлом.
Люди, которым он прежде служил, начали его избегать. Встречаясь с ним
на улице, они проходили мимо, даже не кивнув. И постепенно ему стало ясно,
какое положение занимает он на общественной лестнице их района.
- Обидно мне как-то стало, когда он прикинулся, будто не узнал меня. Я
у него на ферме один раз целый месяц прожил. Хотелось ему сказать: "Не
бойся! Я у тебя взаймы не попрошу. И пивом меня угощать не нужно.
Поздороваться с тобой хотел, только и всего". Да он уж мимо прошел.
Так продолжалось до тех пор, пока в район Снежной реки не перекочевала
из Змеиной равнины Колченогая Динго и не стала разорять овечьи отары.
Восемь лет подряд Колченогая Динго скиталась по пастбищам Косюско в
районе Снежных Делянок. О ней говорили повсюду, от долины Серой Кобылы и до
берегов Защемленной реки. Ее вой слышали на Большой Трясине и следы ее
видели на овечьих тропах. Кости задранных ею овец устилали берега реки,
пересекающей болотистую равнину у подножия Снежных Гор. Поговаривали даже,
что ее замечали в долине Монаро.
Колченогая Динго была крупная сука с густой бурой шерстью и коротким
пушистым хвостом. В молодости она по недомыслию угодила как-то в капкан и
сильно покалечила лапу, на которой остался всего один палец. Вот по
отпечатку, оставленному этой изуродованной лапой, и узнавали ее фермеры,
охотившиеся за ней.
Бежала она чуть прихрамывая, припадая на переднюю лапу. Прихрамывала
она вовсе не от боли, которой давно не испытывала, и не оттого, что лапа
была попорчена. Казалось, будто хромоту свою она выработала сознательно,
будто именно в этой побежке крылась ее сила и неутомимость.
Она промышляла в одиночку. Иногда какой-нибудь кобель, пересекающий