"Сабир Мартышев, Олег Шевелев. Дурная кровь" - читать интересную книгу автора

хотели героиню. Вы бы не были способны на
самопрезрение".
- Эйн Рэнд, "Атлант расправил плечи"
"В червоточинке, по-моему, есть некая
привлекательность. Разве женщине интересен
мужчина без червоточинки? Да и мужчина
женщину любит за недостатки, а не за
достоинства".

- Дмитрий Липскеров, интервью



Глава первая
HАЧАЛО HАЧАЛ

- Скажите, вы когда-нибудь влюблялись животом? - спросил я своего
собеседника.
Мы сидели за отдельным столиком в баре. Тусклый свет, струящийся из под
низко опущенных абажуров, мерно колыхался в дыму сигарет и создавал уютный
полумрак. Помещение было заполнено наполовину - футбольный матч, ради
просмотра которого собралось большинство присутствующих, закончился полчаса
назад, и люди начали расходиться. Остались лишь самые ярые поклонники этого
вида спорта, чтобы в деталях обсудить прошедшую игру, и одиночки, вроде
нас, смакующих пиво и не спешащих домой.
Я не могу назвать себя фанатом футбола, не слежу за турнирной таблицей,
и некоторые матчи элементарно пропускаю. Однако меня забавляет тот дух
единства, что в дни игр охватывает приходящих сюда людей. Я с удовольствием
наблюдаю за ними, сидящими у стойки бара, над которой висит подцепленный к
потолку огромный телевизор - основная достопримечательность этого места.
Как они затихают в первые же минуты матча, как взрываются ликованием при
забитом мяче или возмущенными криками при пропущенном, как они что-то
доказывают друг другу во время перерыва и ожесточенно спорят. В такие
моменты мне кажется, я готов полюбить всех людей на Земле. И тогда я
вспоминаю Веру...
Хотя своего собеседника я видел здесь и раньше, сегодня я впервые
заговорил с ним. В этот вечер транслировался какой-то там кубок, и потому
все места в баре были заняты за исключением моего, самого дальнего от
телевизора. Пройдясь с кружкой пива в руке вдоль рядов занятых столиков, он
остановился возле меня и улыбнулся. Я кивнул. Он присел рядом. Так мы и
познакомились.
Во время матча мы перебросились не более чем десятком слов. Однако
теперь, спустя почти три часа и нескольких кружек пива, я вдруг решил с ним
заговорить. Hе знаю почему, назовите меня проницательным, но я всегда знаю,
с кем имею дело. А сейчас я был уверен, что человека, сидящего рядом, моя
история обязательно заинтересует. История, которую уже некоторое время мне
не терпелось кому-нибудь рассказать.
- Животом? - переспросил он.
Я кивнул и продолжил:
- Hе сердцем, как утверждают поэты, и не умом, как любят говорить