"Спасатель" - читать интересную книгу автора (Паттерсон Джеймс, Кросс Эндрю)

ГЛАВА 3


Сейчас все это кажется таким смешным и глупым… Мартини с апельсиновым соком… яхта в голубых волнах Карибского мо­ря… и на палубе рядом со мной Тесс…

Я остановил машину на Саут-Кантри-роуд. Мимо шныряли полицейские машины, визжали сирены. Со своей работой я справился на «отлично».

И тут из рации послышался голос Ди:

— Нед, ты где? Недди!!!

Мне стало не по себе. По плану она уже не должна была вы­ходить на связь — в девять тридцать мы собирались встретить­ся в доме на озере Уорт. Голос у Ди был испуганный.

— Нед, все сорвалось! — закричала Ди. — Приезжай сюда!

— В каком смысле сорвалось, Ди?

— Этот тип, Гаше, он нас подставил…

У меня замерло сердце. Как это — подставил?

Про этого человека я не знал ничего, только имя — Гаше. Больше нам Микки ничего не рассказал. Ясно было одно — мой миллион долларов растаял в тумане. И тут я сообразил, что все может обернуться хуже. Гораздо хуже. Микки, Бобби и Барни могли сцапать на месте преступления.

Я дал задний ход, но куда ехать, так и не мог решить. То ли нужно было отправляться в условленное место, то ли ехать до­мой, к Солли, — мол, я здесь ни при чем.

Поехал я в сторону Уэст-Палм. И тут вдруг совсем рядом за­визжали сирены. Я похолодел. Оглянулся и увидел, что меня нагоняют полицейские машины. Я притормозил — был совер­шенно уверен, что сейчас меня остановят.

Но они проехали мимо. Не обратили на меня ни малейше­го внимания. И ехали они не к Дому у океана и не к тем до­мам, где сработала сигнализация. Это меня окончательно оза­дачило.

Куда же они отправились? Я поехал за ними следом. Поли­цейские свернули на Острелиан-авеню. Туда же мчались еще несколько полицейских машин. И фургон из морга.

Остановились они перед «Бразильским двором». Я занервни­чал. Здесь ведь живет Тесс. Что там стряслось?

Я оставил «бонневиль» на углу и подошел поближе к гости­нице. У входа собралась целая толпа. Такого количества поли­цейских машин я в Палм-Бич еще никогда не видел.

У дверей отеля толпились зеваки. Я подошел к женщине, державшей за руку мальчика лет шести.

— Что там случилось?

— Убийство.

— Боже мой… — пробормотал я.

Меня пробирал страх. Служащих отеля вывели на улицу. Я кинулся к девушке из справочной, ее я запомнил еще утром.

— Скажите, что там такое?

— Убили… — сказала она. — Женщину убили.

— Женщину? — Я заглянул ей прямо в глаза. — Постоялицу?

— Да. — Она как-то странно на меня посмотрела. Я не по­нял, помнит она меня или нет. — Из сто двадцать первого.

Ее номер. Номер Тесс. Тесс убили?

И тут в фургон погрузили носилки. Я успел увидеть руку, за­пястье с тремя тоненькими золотыми браслетами. Это была Тесс. Ее убили… Как? За что? Кому понадобилось ее убивать?

До озера Уорт я доехал как в тумане. Все в моей жизни вдруг перевернулось. Так уже было однажды — в Бостоне. Но на сей раз мне вряд ли удастся наладить все заново. Я свернул с 95-й автострады на Шестую авеню. Дом Микки стоял недалеко от шоссе. Мимо меня проехала полицейская машина, и мне снова стало не по себе. Показался еще один черно-белый автомо­биль. Может, они уже приметили мою машину? Может, меня засекли еще в Палм-Бич?

Я свернул на Уэст-роуд и остановился в паре кварталов от дома, который снимал Микки. И оцепенел.

Вокруг сверкали полицейские мигалки. Как перед отелем. Весь квартал был оцеплен. Кроме полицейских машин, я уви­дел несколько машин «скорой помощи». Все они стояли около дома Микки. Я выскочил из «бонневиля» и ринулся туда. Не может такого быть! Не может!

Я подошел к старому негру в рабочем комбинезоне. Мне да­же не пришлось ни о чем спрашивать.

— В том доме была настоящая бойня, — сообщил он, груст­но покачав головой. — Несколько белых порешили. Там и жен­щина была.

Я стоял в полумраке, по щекам у меня текли слезы. Они толь­ко что были живы. Ди сказала, чтобы я возвращался. Я словно очутился в кошмарном сне.

Открылась дверь. Появились санитары с каталками. Один из черных мешков не был застегнут до конца. Я увидел копну ры­жих курчавых волос. Микки…

Четыре каталки. Четверо моих лучших друзей.

Что было дальше, я помню плохо. Вспоминаю только, что до­брался до машины и рванул куда подальше.

Я перебирал возможные варианты. Что я могу сделать? Сдаться полиции? Но меня теперь обвинят в убийстве Тесс.

Я включил радио, поймал местные новости. Юная красави­ца убита в роскошном отеле в Палм-Бич. На озере Уорт найдены трупы четырех неизвестных. Дерзкое ограбле­ние. Похищены произведения искусства на шестьдесят миллионов! Значит, ограбление все-таки состоялось. Но ни слова о том, что полиция как-то связывает убийства с ограбле­нием. И, слава богу, ни слова обо мне.

До Солли я добрался только часов в одиннадцать. Свет в до­ме не горел, во дворе — ни души.

Я поднялся по лестнице в свою комнатку над гаражом. Выта­щил из-под кровати два рюкзака и принялся кидать туда вещи. Джинсы, футболки, пару свитеров.

Нацарапал записку Солли. Мне самому было противно, что я уезжаю не попрощавшись. Сол был для меня как родной дя­дя. Причем отличный дядя! И вот теперь я бегу, даже не преду­предив его. Но другого выхода у меня не было.

Я кинулся вниз. Открыл багажник «бонневиля» и только со­брался погрузить вещи, как во дворе зажегся свет.

Я резко обернулся и увидел Солли в халате и шлепанцах, со стаканом молока в руке.

— Ты меня напугал, Сол.

Он взглянул на открытый багажник и на рюкзаки. Видно бы­ло, что он расстроен.

— Как я понимаю, на прощальную партию в рамми времени у тебя нет.

— Я оставил записку, — смущенно пробормотал я. Мало то­го, что я решил смотаться тайком, его еще утром ждала пароч­ка неприятных известий.

— Сол, произошли ужасные вещи. Тебе, наверное, что-то наговорят… Я хочу, чтобы ты знал: я ни в чем не виноват.

— Видно, дела плохи. Не торопись так, парень. Может, я чем смогу помочь. Порядочные люди не уезжают среди ночи.

— Ничем ты мне не поможешь, — вздохнул я. — Никто мне теперь не поможет. — Мне хотелось подойти к нему, обнять его на прощание, но надо было ехать. — Хочу тебя поблагода­рить, — сказал я, сел за руль и включил зажигание. — За то, что ты мне доверяешь. За все хочу поблагодарить.

— Недди! — окликнул он меня. — Уж не знаю, что там та­кое стряслось, но решить можно любую проблему. Когда чело­веку нужна помощь, не стоит уезжать от друзей…

Но я уже ехал к воротам. Перед тем как свернуть на дорогу, я увидел в зеркале заднего вида его фигуру.

По моим подсчетам в запасе у меня был день. Потом мной неминуемо должна заинтересоваться полиция.

Кто-то убил моих лучших друзей. Доктор Гaшe, я не знаю, что вы за доктор, знаю только, что вы за все заплатите.

***

Элли Шертлеф, присев на корточки около пульта сигнализа­ции Дома у океана, рассматривала перерезанный кабель.

Что-то на месте преступления ее настораживало.

Она была специальным агентом ФБР в Южной Флориде — работала в отделе, где расследовали дела о воровстве и поддел­ках произведений искусства. Восемь месяцев назад она уехала из Нью-Йорка, оставив должность помощника куратора в «Сотбис», и все это время просидела в офисе в Майами — сле­дила за аукционами и читала сводки Интерпола. И Элли стало казаться, что она совершила ошибку.

Да, разумеется, были и преимущества, о которых она себе неустанно напоминала. Например, чудесное маленькое бунга­ло в Делрее, прямо на берегу океана. Серфингом здесь можно было заниматься круглый год.

Элли наконец встала. Сто пятьдесят восемь сантиметров ростом, вес меньше пятидесяти килограммов, короткая стриж­ка и очки в роговой оправе — она совершенно не была похожа на агента ФБР. Однако учебу закончила со вторым результа­том на курсе.

Ее озадачил перерезанный провод. Ну, Элли, соображай, за­чем это сделали?

Экономка слышала, как грабители отключили сигнализа­цию, набрав нужный шифр. Но и провода были перерезаны. И на внутренней сигнализации, и на наружной. Зачем было это делать, если они и так знали шифр?

У Элли уже начала складываться собственная версия слу­чившегося. Она чувствовала, что эта кража — дело рук кого-то из своих.

***

Деннис Страттон, хозяин дома, расположился в плетеном кресле, закинув нога на ногу, в солярии с видом на океан и говорил по мобильному. Верн Лоусон, начальник следственного отдела полиции Палм-Бич, был здесь же — беседовал с женой Страттона Лиз, высокой и симпатичной блондинкой. Горничная-мексиканка принесла холодный чай.

Дворецкий сопроводил Элли в солярий. Страттон не обра­тил на них ни малейшего внимания.

— Шестьдесят миллионов! — орал Страттон в телефон. — Я хочу, чтобы сегодня же вы кого-нибудь прислали! Профессио­нала, а не желторотую девицу.

На этом разговор закончился. Страттон был невысокого роста, довольно стройный, с едва наметившейся лысиной и тя­желым взглядом. Одет он был в обтягивающую тенниску и бе­лые льняные брюки. Наконец он соизволил бросить взгляд на Элли.

— Ну, вы нашли все, что хотели, детектив? — спросил он.

— Специальный агент, — поправила его Элли.

— Специальный агент, — с легкой издевкой повторил Страттон. И обернулся к Лоусону: — Верн, может быть, спе­циальный агент желает осмотреть остальные помещения?

— Нет, этого пока не требуется. — Элли махнула рукой по­лицейскому из Палм-Бич. — Но если вы не возражаете, я бы хотела обсудить список пропаж.

— Список? — вздохнул Страттон. И пододвинул к ней лист бумаги. — Начнем с Сезанна. «Яблоки и груши»…

— Экс-ан-Прованс, — вставила Элли. — 1881 год.

— Вы знаете эту работу? — оживился Страттон. — Очень хорошо! Может, вам удастся объяснить этим кретинам из страховой компании, сколько она стоит на самом деле. Так, еще Пикассо и большая работа Поллока из спальни. Только за нее я заплатил одиннадцать миллионов. Да, и про Гома не забывайте… — Страттон стал перебирать какие-то бумаги.

— Анри Гом? — уточнила Элли. И сверилась со списком.

К ее удивлению, Гом действительно оказался там. Он был вполне пристойным постимпрессионистом, кое-кто даже соби­рал его работы. Но стоили они не больше тридцати-сорока ты­сяч — полную ерунду по сравнению с остальными картинами.

— Жена его любит. Послушайте, агент Шертлеф, по-моему, ваша работа заключается в том, что вам надо все здесь обследовать, а потом отправиться к себе в контору и составить от­чет.

Элли почувствовала, как к щекам прилила краска. Страттон продолжал:

— Я хочу вернуть свои картины. Все до единой. Я хочу, чтобы этим делом занимались лучшие специалисты. Дело не в деньгах. Работы были застрахованы на шестьдесят миллионов…

Шестьдесят миллионов? — улыбнулась про себя Элли. Они стоят не больше сорока. Люди склонны преувеличивать цен­ность своей собственности.

— Дело в том, что украденные картины ничем не заменишь. — Страттон не сводил с Элли глаз. — В том числе и Гома. Если ФБР такая задача не под силу, я мобилизую своих людей. Так и передайте своему начальству. Сумеете, агент Шертлеф?

— Думаю, я узнала все, что могла, — сказала Элли. — У ме­ня только один вопрос. Скажите, кто вчера перед вашим ухо­дом включил сигнализацию?

— Сигнализацию? — удивился Страттон. И взглянул на же­ну. — Я не уверен, что мы ее включали. Лила была здесь. Впро­чем, внутренняя сигнализация включена всегда. От этих кар­тин сигнал идет прямо в отделение полиции.

Элли кивнула. И спрятала свои бумаги в сумку.

— А кто знает шифр?

— Я, Лиз, Мигель — наш управляющий. Лила. Рейчел — наша дочь, она сейчас в Принстоне.

— Я имею в виду шифр внутренней сигнализации.

Страттон нахмурился:

— На что вы намекаете? Кто-то знал шифр? — Он взглянул на Лоусона. -— Верн, что здесь происходит? Я хочу, чтобы де­лом занимались профессионалы, а не новички.

— Мистер Страттон, — Лоусон занервничал, — дело не только во вчерашней краже. Вчера убили пятерых.

— Да, и еще… — Элли была уже у двери. — Не могли бы вы сообщить мне шифр внутренней сигнализации?

— Шифр внутренней сигнализации? — переспросил, под­жав губы, Страттон. Он с неприязнью посмотрел на Элли. — Десять — ноль два — восемьдесят пять.

— День рождения вашей дочери? — предположила Элли.

— Мой первый IPO, — покачал головой Страттон.

***

Новичок, возмущенно думала Элли, выйдя на мощеный двор. Из-за таких вот богатеев вроде Денниса Страттона она и ушла из «Сотбис».

Элли села за руль выданного ей ФБР «краун-вика» и позво­нила старшему специальному агенту Моретти, своему началь­нику по отделу расследования краж и подделок. Оставила на автоответчике сообщение, что занимается расследованием не­скольких убийств. Как сообщил Лоусон, погибло пять человек.

До «Бразильского двора» от дома Страттонов было ехать всего ничего. В отеле она предъявила свой значок и поднялась в номер. Номер Богарта. В этом отеле останавливались и Богарт, и Кэри Грант, и Кларк Гейбл, и Грета Гарбо.

В гостиной эксперт-криминалист снимал отпечатки пальцев с журнального столика. Элли стало не по себе. Она почти не сталкивалась с убийствами. На самом деле сама она не рассле­довала ни одного — только проходила стажерскую практику. Она зашла в спальню.

На смятой кровати лежало вечернее платье с открытой спи­ной. Да, видно, у девушки были и деньги, и вкус.

И тут ее внимание привлекла мелочь, уже сложенная в па­кет для вещественных доказательств. Кроме монет, там была метка для мяча — такие используют при игре в гольф. Черная, с золотой надписью. «Трамп интернешнл».

— Экскурсия для стажеров из ФБР начнется через сорок минут, — раздался голос прямо у нее за спиной.

Элли резко обернулась и увидела загорелого симпатичного парня в спортивной куртке.

— Карл Брин, — представился он. — Полиция Палм-Бич. Отдел убийств. Расслабьтесь, — улыбнулся он. — Это был комплимент.

— Благодарю вас, — хмуро буркнула Элли.

— Что же привело ФБР в наш богом забытый уголок? Рас­следование убийств вроде бы поручают местным.

— Вообще-то я веду дело о краже. Украли картины. Я просто хочу удостовериться, что ни одно из убийств к этому делу отно­шения не имеет, — ответила Элли.

— Не связано ли это с кражей картин? Дайте подумать… — Брин огляделся по сторонам. — Вон на стене гравюрка, не то?

Элли снова почувствовала, что краснеет.

— Не совсем. Но вы, детектив, молодец — ценную вещь ви­дите сразу.

Детектив ухмыльнулся — дал понять, что это всего лишь бе­зобидная шутка. Улыбка у него была обаятельная.

— Вот если бы вы расследовали преступления на сексуаль­ной почве… Убитая здесь жила месяца два. У нее постоянно бывали посетители. Я почти на сто процентов уверен, что сче­та оплачивал какой-нибудь благотворительный фонд.

Он провел Элли в ванную. На стенах висело несколько сним­ков с места преступления. Элли изо всех сил старалась держать себя в руках.

— Ее изнасиловали?

— Вскрытия еще не было, — сказал детектив. — Но я почти уверен, что убийца был с ней хорошо знаком.

— Понятно, — пробормотала Элли.

— Криминалист сказал, что убийство произошло между пя­тью и семью часами. А в котором часу была кража?

— В восемь пятнадцать вечера.

— В восемь пятнадцать? — Брин усмехнулся и толкнул ее локтем в бок. — Не могу сказать, что я разбираюсь в искусст­ве, но, похоже, вашу кражу с этим убийством увязать трудно.

***

Следующим пунктом значился дом на озере Уорт, где были убиты те четверо. Картина здесь была совсем другая. Казалось, будто тут собрались криминалисты и следователи со всей ок­руги.

Как только Элли переступила порог дома, у нее ком встал в горле. На полу спальни и кухни были обведены мелом контуры жертв. Повсюду были пятна крови.

Элли заметила Ральфа Вудварта из местного отделения ФБР и, обрадовавшись знакомому лицу, подошла к нему.

Он, увидев ее, удивился.

— Ну, что скажете, специальный агент? — сказал он, огля­дывая комнату. — Повесить пару картин, поставить горшки с цветами, и этого места будет просто не узнать.

Элли надоели эти шутки. Ральф был нормальным парнем, но ее терпение близилось к концу.

— По-моему, тут дело в наркотиках, — сказал Ральф. — Кто еще устраивает такие кровавые разборки?

Судя по документам, все четверо были из Бостона. У каждо­го были нелады с законом — мелкие кражи, взломы, угоны ма­шин. Один из убитых работал в баре в Уэст-Палм. Другой — на парковке в загородном клубе. Среди них была женщина.

Она увидела, что в дом входит Верн Лоусон — начальник от­дела убийств Палм-Бич. Он сразу же обратил на нее внимание.

— Кажется, это не совсем ваша сфера, специальный агент. — И повернулся к Вудварту: — Ральф, уделишь мне минутку?

Элли тем временем принялась просматривать фотографии с места преступления. Одного убили прямо у входной двери — выстрелом в голову. Рыжего застрелили за кухонным столом. Двоих прикончили в спальне — здоровяку пуля попала в спи­ну, а женщину выстрелы настигли в углу комнаты. Все стены были испещрены следами пуль.

Наркотики? Элли глубоко вздохнула. Кто еще так убивает?

Она чувствовала себя здесь не в своей тарелке и уже направ­лялась к выходу, как вдруг заметила на столе нечто, привлек­шее ее внимание. Это были инструменты.

Молоток. Гвоздодер. Резак.

Кто-нибудь другой не придал бы значения этим предметам, но Элли знала, что их используют, когда вытаскивают картину из рамы.

Она вернулась к фотографиям. Трое убитых — мужчины. К Страттону тоже приходили трое грабителей. Элли продолжала разглядывать снимки. На всех убитых были черные ботинки на шнуровке, как у полицейских.

Грабители тоже были в полицейской форме.

Картина потихоньку начинала складываться.

Она просмотрела пакеты с вещами, которые были при уби­тых. Жертва номер три, Роберт О'Рейли: несколько долларов и бумажник. У женщины были ключи и чек из «Пабликса».

Что-то заставило Элли продолжить досмотр, хотя она и сама толком не понимала, что ищет. У Майкла Келли — ключи от машины и пятьдесят долларов.

А еще при нем оказался крохотный листок бумаги.

Элли надела резиновые перчатки, достала листок и развер­нула его.

И поняла, что не ошиблась.

10-02-85. Шифр к сигнализации Денниса Страттона.