"Михаил Март. На раскаленной паутине ("Специалист" #4)" - читать интересную книгу автора

к Дагомысу мог привлечь к себе внимание. Поэтому он расположился в
апартаментах четырнадцатого этажа гостиницы "Приморская". Шикарный
двадцатиэтажный отель. Главное, что попасть в него, минуя центральный вход,
практически невозможно. Для особо важных гостей имелся хорошо охраняемый
подземный гараж. Машина заезжала в подвал, где ее тщательно проверяли. Из
подземного гаража шел лифт наверх. Тут сразу надо оговориться. Четырнадцатый
этаж - особый этаж. Туда с улицы не попадешь. Кнопка не работает. Надо
сначала вставить ключ в особую скважину на щитке, повернуть его, как в
автомобиле, только тогда кнопка сработает. Рубин сумел незаметно для
посторонних прибыть в свою штаб-квартиру.
Вторая причина появления Рубина в этом месте заключалась в том, что в
"Приморской" остановился губернатор. Охрану усилили в холле, ресторанах, и
на этажах появилось много лишних парней с крепкими мышцами в строгих
костюмах не по сезону. Никто этому не удивлялся. В городе уже мелькали
знакомые лица думских ораторов, не сходящие с экрана.
Каждый из них имел путевки в лучшие санатории. И зачем им жить скопом,
когда они уже и так надоели друг другу до тошноты?
День начался активно. Кто-то приезжал, кто-то уезжал. Солидные лимузины
с занавесками на окнах, как беззвучные танки, ныряли в охраняемый гараж, а
потом покидали его. Город превращался в политический анклав. Даже городские
старожилы замечали разительные изменения: чистота и порядок на улицах,
милиция в белых рубашках, гаишники на всех перекрестках и ритмичная работа
городского транспорта.
За всей этой показухой наблюдал губернатор из окон четырнадцатого этажа
гостиницы "Приморская".
На всех фотографиях губернатор Мануйлов Николай Николаевич выглядел
человеком добрым и открытым. Человеком, перед которым хочется излить душу.
Но сейчас публичный политик не желал попадать в объективы репортеров.
Губернатора раздражал собеседник, поэтому он и стоял, отвернувшись к
окну.
Трехместный номер напоминал небольшой офис крупного предпринимателя, а
вовсе не жилое помещение. На публике губернатор сторонился встреч с такими
людьми, как Рубин. К себе их тоже не приглашал. Мануйлов был политиком
осторожным и не хотел марать свою репутацию. Он понимал, что такие деятели,
как Рубин, ходят по лезвию бритвы. И если они сорвутся в пропасть, то
губернатору тут же припомнят дружбу с теневыми боссами мафии.
Хозяин кабинета Егор Рубин сидел на диване и курил. Его лицо вообще
ничего не выражало, будто они разыгрывали крупный куш в покере, имея на
руках двойки и тройки.
Рубин вел разговор так, как считал нужным. В нем не все было правдой,
но и не все ложью. Вице-мэр знал, с кем имеет дело и что скрывается под
маской безразличной доброжелательности.
- К сожалению, Николай Николаевич, я так и не смог вычислить заказчика.
Но я не вижу ни одной серьезной политической фигуры, способной пойти на
острый конфликт с нами. Если убрать с поля боя спикера городской Думы
Берзина, то можно сказать: противник останется без козырей.
- Вы страшный человек, Егор Алексеевич. Однажды я уже сигнализировал
вам, что мэр города намеревается везти доклад в Москву. Я дал вам
карт-бланш. Руководство ФСБ прикрепило за вами отряд полковника Коптилина.
Проиграть с такой информацией и поддержкой мог только очень недалекий