"Михаил Март. На раскаленной паутине ("Специалист" #4)" - читать интересную книгу автора

постового. Понятно, что служба наложила свой особый отпечаток на и без того
нелегкий характер милиционера. Быть другим он не мог и не хотел, уже не
мальчишка. В закон и порядок полковник никогда не верил. Он умел служить и
угождать начальству, а остальное - всего лишь грязная работа мусорщика.
Попался - сиди. Не попался - воруй дальше. Ходить, рыскать, вынюхивать - все
это по молодости хорошо, пока не надоело. А последнее время полковник и
вовсе перестал ловить мышей. Все в управлении знали, что он отгрохал себе
дворец в три этажа у берега и только дни считает до увольнения. Все. Свое
получил - и сваливай.
Об Елистратове он еще позволял себе думать. Толковый парень, с
характером, молодой, энергичный. Пусть садится в его кресло. Посмотрим, как
хозяева сумеют с ним договориться. Духонин хотел напоследок подложить своим
боссам свинью. С Елистратовым всем придется считаться. Не каждому этот
орешек по зубам. Но это потом, а пока он хозяин в доме, и все должно
подчиняться его законам. Никакой самодеятельности он не потерпит. Случай на
шоссе полковника почему-то тревожил. Чутье подсказывало, что это не рядовое
дело, тут попахивает скандалом. Только этого ему не хватало. Уж лучше пусть
банкиров и коммерсантов режут, но только не политиков. Он прекрасно знал,
что в выходные намечается большой заезд "трепачей" из Москвы. Так он называл
членов Думы. В городе должно быть тихо. Сейчас он остался за главного на
всем курорте. Все тараканы по щелям попрятались. Мол, давай, Духонин,
командуй, отдувайся за всех. Тебе терять нечего.
В дверь постучали.
- Войдите, - гаркнул полковник командным голосом.
Елистратов вошел и остался стоять в дверях. Он привык с первого взгляда
оценивать настроение начальника. Но сейчас не брался ставить диагноз.
Полковник сидел как истукан и тупо разглядывал вошедшего.
- Я в курсе, можешь не паясничать, - рявкнул Духонин. - Зачем отпустил
убийцу? И без лапши на уши. Говори по делу. Двадцать слов, и все на местах.
- Это же не бытовуха, не шпана и не грабеж. Политикой за версту воняет.
Журавлев - подстава. Он пустое место. Я лучше присмотрю за ним. Из города он
не уйдет. Сам себе вынес приговор. Удрал. Чего вам еще надо? Не вижу смысла
держать его в камере. Успеется. На него все равно выйдут убийцы. Газеты с
его портретом уже во всех киосках штабелями лежат. Либо они захотят его
добить, либо возьмут в оборот. Ребята не нашли, что искали. Они так просто
не успокоятся.
- Ишь, какой ловкач нашелся! Этот колобок уже ушел от тебя и еще раз
уйдет. В демократию играешь?
- Дайте мне двое суток, и я распутаю этот клубок. Я вас никогда не
подводил.
- Черта тебе лысого, а не двое суток! Займешься порядком на улицах.
Гости из Москвы жалуют, вот и командуй участковыми, коли ни на что другое не
способен.
- Я убежден, что убийцы насмехаются над нами. Но, узнав, что Журавлев
на свободе, они засуетятся. Сыщик может стать хорошей приманкой, и мы
возьмем их с поличным.
- Бред сивой кобылы. Все! Выполняй приказ. Я еще подумаю, что с тобой
делать. Философ! Убирайся к чертовой матери!
Не успел Елистратов выйти, как на столе затрещал телефон.
- Духонин у аппарата, - рявкнул полковник, брызгая слюной на трубку.