"Сергей Мартьянов. Листок чинары (Рассказы о пограничниках)" - читать интересную книгу автора

Два раза звонил комендант: ну как?
- Ничего нового, товарищ майор. Есть продолжать поиски!
Коменданту тоже не сладко. Его уже, наверное, теребят из отряда, а
отряд запрашивают из округа. В Москве знают, что у нас на заставе тревога.
- Как, товарищ капитан, знают в Москве, что у нас тревога?
Это спрашивает Пушкарь. Он оставлен в резерве и вместе с нами томится
ожиданием. Корреспондент, побеседовав с ним, уехал за полчаса до тревоги.
- Давайте не будем говорить пустяков, - советует Баринов.
Пушкарь краснеет. Сегодня он герой дня, и вдруг: "не говорите
пустяков". Мы сочувственно смотрим на него, но думаем о другом: что там, у
восьмой розетки? Если б мы знали, чем все это кончится!


6

Клевакин спрыгнул на землю и побежал к Удалову. Как же это он
проворонил? Следы на контрольно-следовой полосе... Совсем же близко от
вышки.
"Хорошо, если нарушитель прошел к нам - далеко не уйдет. А если
туда?.." Клевакин рванул изо всех сил. Может быть, еще не поздно и удастся
задержать? От восьмой розетки до линии границы метров восемьдесят, а там
проволочный забор. Может, запутается и они подоспеют? Быстрее!
Клевакин пробежал половину пути, как вдруг внезапная мысль поразила
его: "Восьмая розетка... Это же рядом с чинарой! Как я сразу не мог
сообразить? Это там, где свернул с тропы Пушкарь. Это же следы Пушкаря!..
Да, да, Пушкаря!.. Ну, братцы, слава богу. Не нарушитель, можно не
торопиться".
Он остановился и перевел дух, но тут же спохватился: "Хорошо.
Пушкарь... А какого же черта я не сказал Удалову об этом сразу? Там же
объявят тревогу!.."
Он снова побежал, торопясь предотвратить грозную команду "В ружье!",
но через секунду сообразил: "Уже поздно. И вернуться на вышку, позвонить
на заставу - тоже поздно".
Устало переступая ногами, Клевакин подошел к Удалову и Пахомову.
Светя фонарем, они рассматривали на контрольной полосе следы.
- На заставу сообщили? - спросил он на всякий случай.
- А то тебя дожидались!.. - хмуро ответил сержант.
Следы пересекали полосу до противоположной бровки и немного поодаль
возвращались обратно к тропе. Совсем еще свежие, от больших сапог. Такой
размер носил только Пушкарь. Ну, конечно же, это его следы!
- И ты никого не видел? - недоверчиво спросил Удалов.
Клевакин не отозвался.
- Не видел, спрашиваю? - повторил сержант.
- Не видел, - выдавил из себя Клевакин.
У него созрела мысль, от которой он злорадно усмехнулся.
- Чудно, граждане, - заметил сержант. - Такой знаменитый наблюдатель
- и вдруг никого не видел. Чудно...
Он не любил Клевакина и сейчас не скрывал этого. А невзлюбил еще с
того памятного новогоднего вечера, когда на заставе выступала солдатская
самодеятельность. Удалов писал стихи и должен был прочитать одно из