"Сергей Мартьянов. Они остались (Рассказы о пограничниках)" - читать интересную книгу автора

торосы - острые, твердые, как гранит; лыжи на них громыхают, разъезжаются.
Но самое неприятное - это снег скрипит и потрескивает. Кажется, будто лед
вот-вот проломится, а ведь под ним глубина жуткая. Неприятное ощущение.
Идем. Прямо на север. По азимуту тридцать шесть. Начало темнеть,
берег позади совсем исчез. Небо хмурое, низкое, рукой достать можно.
Ничего кругом не видно. Только снег и торосы. Как в степи - я ведь родом с
Кустанайщины, знаю что такое - идти по степи. Ориентиров никаких, можно
кружить на одном месте, пока не сгинешь.
Прошли уже три с половиной часа, а никакого острова нигде не видно.
Что за чертовщина! Сверяюсь по компасу - правильно, триста шестьдесят, а
острова нет.
Догнал меня капитан Шариков:
- Как вы смотрите насчет того, чтобы сделать привал?
- Смотрю положительно. А как вы думаете, куда делся остров?
Пожал плечами.
Объявили привал. Многие, где стали, там и в снег повалились. Да,
тяжелый случай. Позвал к себе старшину, велел доложить, что у него имеется
в вещевом мешке.
- Провиант, товарищ старший лейтенант. Четыре селедки и две буханки
хлеба. Прихватил на всякий случай, - и улыбается.
Разрезали две селедки и одну буханку на равные дольки, разделили
людям. Капитан Шариков из своей порции только хлеб съел, селедку старшине
вернул. Остальные уничтожили все. И стали глотать снег. Лежат и глотают.
Где ж все-таки остров? Собрались втроем на военный совет. Решили, что
старшина пойдет вправо, капитан влево, а я прямо: как только заметим
землю, дадим сигнал одной красной ракетой. Разведку вести полчаса, потом
возвращаться по своим следам и вместе думать, что делать дальше.
Минут через двадцать справа, от старшины, взметнулась в небо ракета.
Ну, все в порядке!
Подошел к нему, гляжу - и впрямь вдали что-то чернеет.
Подняли людей, повернули круто вправо, двинулись к острову.
И до чего интересно устроен человек! Несколько минут назад солдаты
наши угрюмо молчали, а тут повеселели, разговорились, выкрикивать стали
всякие слова, вроде: "Давай, давай, братцы...", "Сарынь на кичку!.."
Остров был низкий, маленький и, по всей видимости, необитаемый, как и
предупредил нас комендант. Во всяком случае, никаких следов человека на
подступах к нему мы не заметили, хотя и обошли кругом. Но почему он
опоясан колючей проволокой? Комендант об этом ничего не сказал. Может,
остров чужой, финский? Трудно определить.
Навалились на столбы в проволочном заграждении, они рухнули, видно
подгнили давно.
Было уже десять часов вечера, когда мы наломали можжевельника и
разложили костер. Но сырые ветки разгорались слабо, только чадили, и
пришлось притащить вместе с проволокой несколько столбов. Дело пошло
лучше.
А ветер жуткий, прохватывает насквозь. Грудь греешь - спина коченеет,
спину греешь - грудь зябнет. Да и огонь задувает, того и гляди потухнет.
Крутились, крутились около костра, а толку мало. Вижу, некоторые прямо на
корточках засыпают. Замерзнут ведь. Надо что-то предпринимать.
Темень кромешная, в небе ни звездочки, ветер, снег стал хлестать.