"Сергей Мартьянов. Первое задание (Рассказы о пограничниках)" - читать интересную книгу автора

Жунусов. - Зачем так много? Для шума?
Я осмотрелся по сторонам. На деревянной вышке стоял часовой, наблюдая
в бинокль. У коновязи переступали ногами три лошади, мирно жевали овес. На
веревке сушилось белье. По двору, хрюкая, расхаживала жирная грязная
свинья с проволочным кольцом, продетым сквозь ноздри. Зачем кольцо?
Чертовщина какая-то!
Все десятеро держали себя стесненно, натянуто, будто каждый из них
проглотил по аршину. Жунусов быстренько отобрал двоих: длинного, как
жердь, Спиридонова и застенчивого, как девушка, солдата со смешной
фамилией Опрышка. Остальные вышли из строя, но никуда не расходились, а
настороженно ждали, что будет дальше.
- Вот что, ребята, - сказал Жунусов, проверив у обоих оружие и
снаряжение, - наш брат воюет не числом, а умением. Так?
Спиридонов понимающе кивнул, а Опрышка молча и выжидающе посмотрел на
капитана.
- А теперь слушайте дальше, - продолжал он и принялся объяснять
обстановку. И чем больше он говорил, пересыпая свою речь шутками и
пословицами, тем все веселее становились лица солдат.
- Значит, так. Лымарь Олекса будет ждать всю шатию-братию на поляне.
Второй, Микола, приведет туда этих субчиков. А третий, - Жунусов развел
руками, - вот где будет третий Лымарь, Иван? Одному аллаху известно.
- Ясно! - с радостью сказал Спиридонов.
- Найдем, товарищ капитан, не беспокойтесь! - проговорил Опрышка.
- Точно, - поддержали остальные.
- Ну, хорошо, - заключил Жунусов. - В общем меньше шума, больше
смекалки. Так, товарищ курсант?
Я равнодушно пожал плечами. Меня занимала мысль, почему в ноздри
свиньи продето кольцо, и, улучив минуту, я спросил об этом лейтенанта.
- А это изобретение нашего старшины, - небрежно пояснил он. - Чтобы
свинья носом двор не копала.
От заставы до Малой поляны семь километров. От поляны до села, откуда
ожидалась "шатия-братия", еще километра четыре. Поляна находилась между
заставой и селом, в густом лесу, далеко от границы. Так мне объяснил
Жунусов. Солдаты и без объяснений отлично знали местность.
Можно было идти напрямик, по тропинке, протоптанной пограничными
нарядами, - быстрее и удобнее. Но Жунусов сразу же за воротами заставы
свернул в лес и повел нас в обход поляны. За ним шел я, потом Опрышка,
шествие замыкал Спиридонов. Было свежо, темно и очень тихо. Но местами
попадались лужи, и в них хлюпали сапоги. Иногда встречался снег, и он
хрустел, как толченое стекло. Словом, двигались мы не так уж бесшумно.
Несколько раз Жунусов останавливался, чтобы прислушаться. Стоило же
нам пойти дальше, как земля под ногами начинала похрустывать, чавкать.
Вдобавок сапоги мои промокли насквозь. Они посвистывали, будто насосы, а
ноги в них коченели все больше. Как я завидовал капитану, переобувшемуся в
резиновые сапоги! Идет себе, не обращая внимания ни на мокрый снег, ни на
лужи, ни на непролазную грязь.
Так мы описали широкую дугу вокруг поляны и оказались на ее
противоположной стороне. Жунусов обернулся и шепотом приказал идти как
можно бесшумнее. Шаг - и остановка, еще шаг - и снова остановка. Мы
крались, ступая след в след.