"Аско Мартинхеймо. "Мастерский выстрел" и другие рассказы " - читать интересную книгу автора

фирмы. Юртсе знал каждого из торговцев машинами. Два голоса слышались
справа, один - слева. Отец помалкивал. Или его вообще не было в комнате?
Теперь говорил какой-то старик и говорил что-то непонятное о
ремонтно-строительном предприятии. Всех слов Юртсе не расслышал, но он
понял, что еще в неполные пятнадцать лет тот был подмастерьем. А последняя
фраза прозвучала совсем ясно:
- Даже и вечером стояли в ушах выстрелы заклепочного пистолета, руки
дрожали так, что не мог уснуть.
- Я говорил о безопасности труда.
Это послышалось издалека. Сочный, уверенный голос молодого мужчины.
Юртсе попытался приоткрыть глаза. Ресницы слипались. Все же веки
раздвинулись настолько, что яркий свет ударил в зрачки. Юртсе резко
захлопнул веки.
Затем слева, совсем близко, послышался третий голос, громкий,
напряженный:
- Да-а, у нас-то дела еще все-таки неплохи. И на это ответил далекий
голос справа:
- Куда уж там! Собственная небрежность, скажут они мне. Но разве же я
виноват, что зажим резца разорвало у меня в руке... Конечно, всегда найдется
отговорка, мол, человеческая ошибка, хотя мастерская черт знает в каком
состоянии. И станки-то - сплошь последняя рухлядь. Однако администрация
наверняка сумеет обернуть и это дело в свою пользу.
Почему они не дают мне спать? Хотя все равно, с минуты на минуту придет
мать и закричит: "Юкка, ты опаздываешь! Немедленно вставай!" Вот так каждое
утро, одна и та же песня. Но сегодня я не пойду в школу. Голова болит.
Теперь я посплю.
Однако заснуть не удалось. Тот же голос справа продолжал:
- И все-таки мне повезло: правую повредил. Я ведь левша.
- Теперь делают хорошие протезы, - послышалось слева. - Там, откуда я
родом, есть безногий таксист.
- В автомобиле-то можно установить особое устройство. Тем более в
своем. Машина-то небось принадлежит этому безногому? А разве они станут
переоборудовать мой станок? Нет, они поставят к станку нового человека. Так
им дешевле обойдется. А желающих сейчас хватает.
Усилием воли Юртсе отключил слух, и ему удалось погрузиться в легкую
дремоту. Голоса смешались в неясный, общий шум. Полегчало. Только бы мать не
пришла сразу. Надо выспаться, чтобы освободиться от этой усталости.
"Юкка! Вставай! И немедленно!"
"Да, да, сейчас, сейчас".
"Каждое утро одно и то же. Взрослого мужика приходится силой тащить из
постели". "Да ведь я уже не сплю".
На нижнем этаже отец зашелся утренним кашлем. Мать ушла. Она все-таки
немного доверяла Юртсе. Из комнаты Петри слышалась музыка. Юртсе навострил
уши. Неужели этот долдон слушает псалмы? Орган гудел, как в день
светопреставления, и какой-то чертов ангельский хор пел: "О зеленая
лужайка!"
Лет, это не мог быть Петри. Это было совершенно на него не похоже. Да и
музыка слышалась не из-за стены. Она звучала гораздо ближе и заметно тише,
не так, как нравилось Петри.
Юртсе через силу разлепил веки. От яркого солнечного света глаза