"А.Б.Мартиросян. Заговор маршалов: Британская разведка против СССР ("200 мифов о Сталине") " - читать интересную книгу автора

когда в 1923г. заявил К. Радеку: "Только святые или негодяи могут служить в
ГНУ, но святые теперь уходят от меня, и я остаюсь с негодяями" (выделено
мной. -A.M.}.
И вот еще что очень характерно - сначала они работали в военной
разведке - и тоже как нелегалы, и лишь затем, в 1931 г., все дружно ринулись
в ИНО ОГПУ. В то время еще никто никого не принуждал - это будет потом, и
то, если честно, все равно, при всех обстоятельствах, всегда и непременно
интересовались личным мнением и с уважением относились к нему: уж слишком
это тонкое дело - разведка, чтобы только голым насилием двигать кадры
туда-сюда.
А ведь сам факт перехода из военной разведки в разведку Лубянки при
тех, мягко выражаясь, изначально не отличавшихся каким бы то ни было
подобием сердечности отношениях между двумя постоянно конкурировавшими
ведомствами - в "шоколадном домике" на Знаменке никогда не забывали о грубых
попытках "железного" Феликса еще на заре советской власти силой подмять под
ВЧК военную разведку, - это не только просто странная, но именно
настораживающая деталь их биографий по состоянию на 1931 год.
Во- первых, потому, что начало 30-х годов -время первого серьезного
всплеска уже сориентировавшейся на силовое решение своих задач оппозиции в
стране, в т.ч. и с участием военных. Уже в 1930г. в отношении Тухачевского
были получены первые серьезные данные о его заговорщической деятельности и с
тех пор поток такой информации только нарастал.
Во- вторых, это тем более важно учесть, если вспомнить, что этот
всплеск активности оппозиции сопровождался и активным установлением
законспирированных контактов с различными кругами русской эмиграции и иными,
не менее заинтересованными в перевороте в СССР силами, особенно с Троцким и
его сообщниками.
В- третьих, в еще большей степени это важно учесть еще и потому, что в
силу ряда объективных обстоятельств разведка Лубянки носила в те годы в
первую очередь ярко выраженный характер внешней контрразведки -цели и
операции этого типа и стиля были тогда преобладающими. Однако в том-то все и
дело, что с позиций внешней контрразведки легче вступать в контакты с
представителями различных заинтересованных в перевороте в СССР кругов и сил,
не говоря уже о том, что и легендировать-то их тоже значительно легче, в
т.ч. и т.н. "оперативной необходимостью".
В- четвертых, в свете всего этого очень трудно не обратить внимания на
тот факт, что с 1 августа 1931 г. ИНО ОГПУ возглавил А.Х. Артузов -"ученик"
Дзержинского и близкий друг Тухачевского еще со времен советско-польской
войны 1920 г. Между тем Кривицкий и Рейсе также участвовали в
разведывательных операциях во время той войны, находясь под общим
командованием Тухачевского.
На одной из страниц своих мемуаров Э. Порецки указывает, что вернувшись
в 1935 г. из Москвы, Кривицкий заявил ее мужу следующее: "Они нам не
доверяют... мы нужны им, но они не могут доверять
коммунистам-интернационалистам. Они заменят нас русскими, для которых
революционное движение в Европе ничего не значит" (выделено мной. - А. М.).
Выходит, что все дело в том, что их начали заменять русскими, которым
вполне справедливо и закономерно было наплевать на это самое "революционное
движение в Европе", потому как не Россия для какого-то там "революционного
движения" дармоедов из крикливой банды Коминтерна, и не советская разведка