"А.Мартынов "Великая историческая проверка"" - читать интересную книгу автора

Они выстроили на заводском дворе всех рабочих и служащих и стали у нас
допытываться:
сколько тут на заводе вчера было большевиков? Рабочие молчали, главный
бухгалтер завода ответил: "Мы не можем точно определить, мы их не
считали". Сейчас же раздались две звонкие оплеухи. Затем бухгалтера и
директора арестовали и погнали пешком за 30 верст в штаб, на том
основании, что они накануне, согласно доносу, накормили обедом
большевиков. А накануне, заметьте, все жители Ялтушкова считали себя
гражданами Советской Республики - поляками еще не пахло!
Но это были цветочки, ягодки были впереди. Подебоширив, поляки без боя
отступили и окопались в десяти верстах от нас. По стратегическим или
другим соображениям, они не хотели занять Ялтушкова, но они хотели
выкачать из завода весь оставшийся там запас сахару после галицийского
набега, а этого нельзя было сделать сразу за недостатком подвод. И вот,
они затеивают с Ялтушковским заводом дьявольскую игру кошки с мышкой. Они
снаряжают в Ялтушково сахарную военную экспедицию, окружают его,
обстреливают Ялтушково из орудий, берут его с боем, забирают сколько могут
сахару и отступают с тем, чтобы через десять дней начать игру сначала.
Шесть раз под-ряд они повторяют эти разбойничьи набеги на нас! Чтобы дать
читателям представление, каким мукам нас подвергали польские "освободители
Украйны" для того, чтобы пить чай с сахаром, укажу на один эпизод. Мы в
феврале жили еще с одним заводским семейством на заводском дворе, в
домике, стоявшем особняком, на открытом месте. И вот, при одной
артиллерийской подготовке к сахарной экспедиции около самого нашего дома
взорвались один за другим шесть польских снарядов! Вся штукатурка с
потолка на нас обвалилась; стекла в окнах все были побиты.
Казалось, что дом наш рушится. Моя маленькая, пятилетняя девочка,
прижавшись ко мне, шептала упавшим голосом, без слез: "Папа! я хочу скорее
умереть".
В середине апреля 1920 г. поляки, предварительно ограбивши начальника
почты, нас и еще кое-кого, водворилось в Ялтушкове на три месяца. Нас,
между прочим, поляки ограбили на том основании, что мы, "пся-крев",
укрываем большевиков. Выразилось же это укрывательство в том, что, когда
поляки ночью цепью наступали на Ялтушково, красноармейцы, отступая через
наш двор, оставили на нашем дворе убитого товарища, сраженного польской
пулей! В начале июля паны ушли, и на смену им пришли петлюровцы
(Удовиченко) в сопровождении небольшого отряда "фроловцев", оторвавшегося
от разбитой деникинской армии. И те, и другие у нас недолго задержались.
Но "фроловцы" сейчас же после ухода вернулись назад со специальной целью -
"погулять". Я много видел бандитов на Украине за последние годы, но таких
гнусных, утонченных, до мозга костей развращенных мерзавцев, как эти
фроловцы, я еще не видал. Почти все, навестившие нас фроловцы, были, с
позволенья сказать, "интеллигенты" - так они себя рекомендовали. Один из
фроловских офицеров, стремительно зашел к нам на квартиру, сел за рояль и
стал наигрывать с большим чувством сонату Бетховена. И сейчас же как этот
тонко чувствующий господин вышел от нас, он по соседству начал грабить и в
первую голову ограбил того обывателя, который накануне оказал ему
гостеприимство, правда невольное. Но грабежи были для фроловцев побочным
делом. Они специализировались на другой "работе". Они, как гориллы,
рыскали целый день по улицам и ловили девушек и девочек-подростков и