"Георгий Мартынов. Встреча через века. (почти полностью, Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

девушки молчаливым отрицательным ответом показали Волгину, что его
спутники здесь ни при чем. Потом они оба посмотрели на Волгина и
улыбнулись одобрительно.
И он понял, что арелет изменил направление полета по его
"приказу". Желание вылилось в отчетливый импульс, и чувствительные
приборы среагировали на него.
- Извини, что я вмешался в управление, - сказал Волгин. - Но прими
меры, а то мы врежемся в землю.
- Раз начал, продолжай! - засмеялся Владилен. Арелет полого
опускался. Земля приближалась.
- Я не знаю, что надо делать, - взмолился Волгин.
- Ничего не надо. Лети, куда хочешь, - сказала Мэри, подчеркивая
последнее слово.
- И ничего не бойся, - добавил Владилен. - Арелет никогда не
упадет.
В принципе Волгин знал, как он должен действовать. Люций не раз
объяснял ему, что арелет повинуется не мыслям, а желаниям, которые,
независимо от воли человека, сами создавали в мозгу нужный биоток. И
хотя все это звучало для Волгина как китайская грамота, он прошел уже
школу биотехнической автоматики в доме Мунция и, правда, смутно, но
уловил разницу между прямой мыслью и тем, что Люций называл
"желанием".
Летчики-истребители двадцатого века добивались полного слияния с
машиной, автоматического выполнения нужного маневра, чтобы между
мозгом и рычагами управления не замечались действия рук. И лучшие из
них достигали такого совершенства, что мышцы их рук и ног работали как
бы сами по себе, не требуя постоянного контроля мысли летчика. Чем
меньше думал такой летчик о том, КАК выполнить тот или иной маневр,
тем послушнее была его машина.
В арелете мышечные усилия были не нужны. Машину вел автомат. Но в
отличие от автопилота он беспрекословно и с молниеносной быстротой
подчинялся любому желанию человека, сидящего в машине. Достаточно было
ЗАХОТЕТЬ, и арелет тотчас же менял направление полета, скорость и
высоту.
Хорошо зная, что полет всегда и во всех случаях совершенно
безопасен, Владилен, не колеблясь, предоставил Волгину действовать,
как ему вздумается. И он и Мэри заставили себя не думать о пути
машины, чтобы не мешать Волгину. Они стали просто пассажирами и, чтобы
как-нибудь нечаянно не вмешаться, оживленно заговорили между собой.
А арелет опускался, все более и более замедляя скорость, пока не
оказался почти у вершин деревьев. В метре от них умная машина словно в
нерешительности остановилась. Она ждала решения человека.
"Кибернетика, - вспомнил Волгин ускользавшее от памяти слово,
-доведенная до виртуозного совершенства. Ну, вперед! К той вон
полянке!"
Но арелет не двигался.
Невольно у Волгина явилось желание двинуть машину по нужному ему
направлению. Это была не мысль, а скорее чувство.
И арелет повиновался. Он полетел, куда хотел Волгин.
Он внутренне засмеялся. Найдено! Теперь он твердо знает, как