"Георгий Мартынов. Встреча через века. (почти полностью, Журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

"Если бы к нам, в двадцатый век, - часто думал он, - попал человек
второго века нашей эры, он, вероятно, испытал бы такое же чувство при
виде телефонов, радио и кино, какое я испытываю сейчас".
- Это совершенно неверно, - сказал Мунций, когда Волгин поделился
с ним своими мыслями. - Вы недооцениваете роль двадцатого века в
развитии науки и техники. Вы сможете через определенное время понять
все, что сейчас изумляет вас, а человек не только второго, но и
пятнадцатого века ничего не понял бы в технике двадцатого. Все основы
нашей современной науки были заложены в девятнадцатом и двадцатом
веках. Мы, историки, называем их "веками начала", и не только потому,
что тогда началась наша наука, а еще и потому, что именно тогда были
заложены основы общественной жизни, которая является фундаментом
науки. Ваша беда, Дмитрий, заключается в том, что вы не имеете
технического образования и плохо знали современную вам технику.
Поэтому вам так трудно сразу разобраться в нашей. Но что вы в ней
разберетесь, не может быть никакого сомнения.
Эти слова доставили Волгину большое удовлетворение. Он не
сомневался, что Мунций говорит искренне, говорит то, что думает. Были
случаи, когда старый ученый открыто и прямо высказывал мысли, которые
не могли быть приятны Волгину. Он уже знал, что откровенность является
отличительной чертой его новых современников, что они всегда и во всех
случаях говорят друг другу правду. Да и откуда могла взяться ложь в их
жизни? Для нее не было оснований, не существовало побудительных
причин.
За прошедшие месяцы Волгин часто думал о своем положении в мире,
куда он скоро вступит полноправным членом нового общества. Не
покажется ли он слишком отсталым, не произведет ли впечатление дикаря?
Ведь с точки зрения современных людей он абсолютно неграмотен, ничего
не знает, ни о чем не имеет представления. Он понимал, что вопрос о
средствах к существованию не встанет перед ним никогда. И не потому,
что он был на особом положении "гостя", а просто потому, что этот
вопрос не существовал больше на Земле. Но Волгин не хотел ограничиться
ролью наблюдателя, он хотел трудиться наравне со всеми.
Как добиться равного положения? Только трудом, другого пути не
было.
С еще большим усердием он "вгрызался" в технические книги, не
стесняясь обращаться за объяснениями к Мунцию, если что-нибудь было
непонятно. Но историк и археолог не всегда мог удовлетворить Волгина
своими ответами, когда вопросы касались областей, мало ему знакомых. В
таких случаях, которые становились все более частыми, Волгин испытывал
своеобразное удовольствие - ученый, академик тридцать девятого века не
все знает, следовательно, разница между ними в умственном отношении не
так уж безмерно велика!
"Нас разделяет не бездонная пропасть, - думал Волгин, - а только
глубокий ров, через который можно перебросить мост. И я это сделаю!"
Ему ничто не мешало осуществить это намерение. Все, что могло ему
понадобиться для самообразования, было к его услугам. Он мог бы
получать исчерпывающие консультации у любого ученого Земли и этим
ускорить свою подготовку, но не хотел ни к кому обращаться, кроме
Мунция и изредка навещавшего его Люция. Он понимал, что сам себе