"Георгий Мартынов. Совсем рядом." - читать интересную книгу автора

каждое слово. Уже в то время у меня зародилась мысль о публикации.
Я привожу здесь конец его повествования. Это поможет читателю понять
ближайшие события, прежде чем я начну основной рассказ.


* * *


"Я уже говорил, что на следующий день мы должны были покинуть Крым,
немцы были совсем близко. Но, когда я пришел домой и сделал попытку
рассказать о том, что со мной произошло, никто не захотел, да и не мог
меня выслушать. Только что было сообщено, что эвакуация гражданского
населения закончится сегодня, а не завтра, обстановка на фронте изменилась.
Я понял, что рассказ придется отложить, и принялся помогать домашним.
Мое волнение гармонировало с состоянием всех окружающих, и его не
заметили. Было решено закопать часть вещей в землю, мы твердо верили, что
очень скоро вернемся.
Закапывали наиболее ценное, чего нельзя было увезти с собой, в том
числе книги моего отца, которыми он очень дорожил. Он сам тщательно
завернул каждую книгу в газету, а затем их пачками обертывали вощеной
бумагой, клеенкой, чем попало, что могло хоть как-то предохранить от
сырости. Правда, мы очень надеялись на сухость крымской земли.
Впоследствии эта надежда оправдалась, книги почти не пострадали, хотя им и
пришлось пролежать в земле значительно дольше, чем мы рассчитывали.
Все это заняло много времени, и мы едва не опоздали на последний катер.
В пути у меня не было никакой возможности поделиться с родными теми
невероятными событиями, которые я пережил и воспоминания о которых
буквально жгли мою память.
И только устроившись кое-как на новом месте, перед дальнейшим путем
далеко на восток, я выбрал минуту и попросил родителей меня выслушать.
Реакция на мой рассказ, кстати говоря, во много раз более сжатый, чем
слышали вы, была такой, какую и следовало ожидать. Отец с матерью тревожно
переглядывались, и мне было ясно, что у них зародилось подозрение
относительно благополучия с моей головой.
Я ожидал этого и заранее предвкушал эффект, когда я покажу им
доказательство ясности моего рассудка.
Но увы! "доказательство" исчезло! Куда оно могло деваться? После
настойчивых расспросов отец припомнил, что нечто похожее он видел, но в
спешке не обратил внимания и использовал, как он думал, по прямому
назначению. Итак, единственное и бесценное доказательство оказалось
закопанным в крымской земле, и добыть его оттуда можно было только тогда,
когда Крым будет освобожден.
Для меня это явилось тяжелым ударом. Мое отчаяние и тот факт, что отец
видел "его", несколько успокоили моих родителей, и они если и не полностью
мне поверили, то во всяком случае перестали думать, что их сын помешался.
Вскоре я был мобилизован в армию и до конца войны находился на фронте, к
сожалению, далеко от Крыма. Иначе я как-нибудь да попытался бы достать из
земли свое сокровище. Отец умер в эвакуации, мать поселилась после войны в
Ленинграде, откуда была родом и где жили все ее родственники. После
демобилизации я также переехал в Ленинград и поступил в институт.