"Павел Марушкин. Музыка джунглей ("Каюкер и ухайдакер" #2) " - читать интересную книгу автора

- Пошли.
Двухметровый обезьянец и стройная девица поднялись и неторопливо
зашагали по улице. Чуть погодя компания из-за дальнего столика встала и,
стараясь не привлекать к себе внимания, двинулась следом. Улицы в этот час
уже были полны народу. Навстречу то и дело попадались донельзя экзотические
личности - расчерченные узорами племенных шрамов, украшенные бусами и
перьями всех цветов и оттенков, с продетыми в нос кольцами или палочками.
- Ты заметил, народу в Бэбилоне за последнее время прибыло? И как
правило, все они - куки?
- Да, наводнения многих согнали с привычных мест, - кивнул Громила.
- На мэрию уже начинают давить, чтобы та хоть как-то ограничила поток
мигрантов из Леса. Конечно, сейчас карнавал, а в это время всегда бывает
наплыв разной публики; но на сей раз, по-моему, многие собираются остаться.
- Меня это не беспокоит, - махнул лапой гориллоид. - Биг Бэби переживёт
ещё и не такое.
- Ты прав. Ну ладно, вот мы и пришли, - Джихад встала на цыпочки и
чмокнула Громилу в нос. - Пока!
Звонко цокая каблучками, девушка скрылась в подъезде. Громила
остановился перед газетным киоском, изучая свежую прессу. Рука его уже
потянулась в карман шортов за мелочью, как вдруг некое шестое чувство,
инстинкт каюкера подсказал ему об опасности. Громила начал было
оборачиваться, но в этот миг ему на затылок опустилась массивная бейсбольная
бита. Глухо охнув, гориллоид рухнул на четвереньки и уткнулся лицом в
мостовую. Тяжелый ботинок пару раз пнул его под рёбра.
- Грязный обезьянец, будешь знать теперь, как лапать наших женщин! -
раздался над ним ломающийся голос подростка; затем по тротуару глухо
затопали поспешно удаляющиеся шаги.
Когда Громила, охая и осторожно ощупывая наливающуюся на затылке шишку,
поднялся на ноги, поборников чистоты человеческой расы уже и след простыл.

* * *

- Укуси, ну почему бы тебе не выбрать какое-нибудь другое увлечение, -
утомлённо сказал Вхутмас. Комната дочери напоминала некое батальное полотно:
многочисленные наряды и головные уборы Доброй феи (розовые и белые, кружева
и полевые цветы) явно сдавали позиции под напором чёрной как ночь кожи,
усеянной шипами и заклёпками.
- Ах, папа, вы ни-че-гошеньки не понимаете! - глухо пробурчала Укусинда
из-под одеяла.
Вхутмас сокрушённо вздохнул и ещё раз обозрел интерьер.
- Надеюсь, ты хорошо поняла меня относительно крыс, - на всякий случай
повторил он. - Крысы в этом доме недопустимы. Абсолютно недопустимы. Я готов
потакать прочим твоим чудачествам, но...
Со стороны кровати донёсся тяжкий стон. Неодобрительно покачивая
головой, Вхутмас прикрыл дверь.
Укусинда высунула из-под одеяла руку и нащупала валяющуюся на полу
коробку шоколадных конфет. Она не была вполне уверена, как шоколад
сочетается с новым имиджем, однако расстаться с последней любимой привычкой
оказалось выше её сил. В остальном Укусинда Вхутмас была образцовой ведьмой:
чего стоила хотя бы выкрашенная в лиловый цвет нечёсаная шевелюра, фальшивая