"Павел Марушкин. Музыка джунглей ("Каюкер и ухайдакер" #2) " - читать интересную книгу автора

записаться на музыкальные курсы. Помимо всего прочего, это здорово
успокаивает нервы. Людям вашей профессии вообще показано что-нибудь такое...
Спокойное, медитативное, в качестве хобби... Музыка, вязание, вышивание
крестиком...
- Я вижу, док, вы сами никогда джанги не увлекались! - усмехнулся
Иннот. - Эту музыку никак не назовешь спокойной! Да и курсов джанги не
существует, между прочим. Это как... Не знаю, как что-то в крови. Либо есть,
либо нет, и никакие курсы тут не помогут.
- Ну возможно, возможно. Джанги ведь тоже не единственное, что есть в
музыке. Не зацикливайтесь!
- Скажите, док, а такое имя - Кумарозо вам ничего не говорит? - уже в
дверях спросил Иннот.
Психотерапевт развёл ладонями.
- Увы! А кто это?
- Так звали одного из моих... "альтер эго" во сне.
- Это может быть какая-то вполне реальная личность, - пожал плечами
психотерапевт. - Знаете, как интересно работает иногда наше подсознание:
некогда услышанное вдруг всплывает в памяти в самые неожиданные моменты. С
другой стороны, слишком уж похоже на слово "кумар", хе-хе! Не
злоупотребляйте этим, молодой человек!
- Хо-хо! - подхватил Иннот. - Ладно, док, до следующей встречи!
Всё-таки не стоит слишком уж откровенничать с ним, думал Иннот,
спускаясь вниз по лестнице. Ну не может человек, обладающий таким объёмом
информации о других людях, не заинтересовать в конце концов соответствующие
учреждения. А там умеют подобрать ключик к любому! Не зря же он спросил
относительно трений с законом. Во время сеансов каюкер старался обходить
стороной моменты, которые могли бы дать реальную информацию о его
профессиональной деятельности; так, например, рассказывая о своих странных
снах, он ни словом не обмолвился, что "прорыв" случился у него после падения
с крыши. И всё же, всё же... Кое-что, безусловно, можно было почерпнуть из
этих бесед. "Плохо, - покачал головой Иннот. - Вот оно, слабое звено, на
которое мы почему-то не обращаем особого внимания. Мы меняем имена и
квартиры, стараемся ограничить круг общения, а тем временем те, кому надо,
вполне могут узнать всю нашу подноготную, просто прихватив дока покрепче".
Совет доктора относительно курсов он, конечно, не принял всерьёз, но,
проходя мимо магазина музыкальных инструментов, неожиданно завернул в него.
Народу почти не было: лишь два высоченных длинноволосых типа вполголоса
спорили о преимуществах коженатяжных тамтамов перед долблёными, да в уголке
дремал пышноусый старичок-продавец. Иннот прошелся вдоль прилавка,
рассматривая блестящие, прихотливо изогнутые хоботы саксофонов и геликонов,
строгие тонкие тела флейт, лакированные, женоподобного очертания гитары,
чем-то неуловимо похожие на дорогих путан, и скрипки, сбившиеся в стайку,
словно девочки-подростки перед школой. Вдруг взгляд его остановился на
некоем странном инструменте. Над уставленным тамтамами и барабанами
стеллажом висело на потёртом ремне нечто вроде обтянутого тёмной чешуйчатой
кожей бубна с недлинным, похожим на гитарный грифом. Нескольких струн на
нём, судя по всему, не хватало.
- А, настоящего знатока видно сразу! - продребезжал у него над плечом
старческий голос. - Позвольте-ка...
Иннот посторонился, и старичок-продавец, осторожно подцепив инструмент