"Павел Марушкин. Старая Контра ("Каюкер и ухайдакер" #3) " - читать интересную книгу автора

- А что же с Шамполамо?
- Это печальная история... Он действительно был очень талантлив, но
при этом чрезвычайно своеволен и высокомерен. Долгое время наставники
смотрели на это сквозь пальцы; ибо высокое мнение о собственной персоне
постоянно подстёгивало его тягу к совершенству, а своеволие они считали
проявлением независимости духа. Особенно поднаторел он в боевых искусствах,
в совершенстве овладев техниками грохманта и носопыра. Однако
нравственность его и мораль были куда менее совершенны, чем тело и дух.
Полагаю, низменные инстинкты и желания постепенно овладевали им, подтачивая
самую суть. И вот, уже будучи адептом, он обратился ко мне с просьбой
допустить его в зал Посвящения. Однако разрешить подобное было бы верхом
неразумия - ибо он не был готов принять звание корифея и всё с ним
связанное.
- Извини, что перебиваю, - маленькие глазки Иннота сверкали от
любопытства, - но что за Посвящение-то?
- Сие великая тайна... Впрочем, тебе я могу её открыть, ибо на самом
деле всё это фигня. Поклянись только не говорить ни слова, пока находишься
в этих стенах.
- Шобъясдох! - торжественно произнёс каюкер ритуальную формулу
страшной клятвы и ткнул себя в грудь оттопыренными большими пальцами. - А
почему?..
- Чтоб неофиты с прозелитами не борзели, - пояснил иерофант. - Должны
же они старших уважать! Есть, понимаешь, такое слово - субординация... А
тайна сия проста, чужеземец: звание корифея получают вместе с чёрными
очками. Несколько десятков этих очков хранятся в футлярах в верхней части
зала Посвящения. Чтобы взять такой футляр, надо взойти по лестнице - она
спиралью завивается вокруг колонны громоотвода. Но лестницу стережёт
расчленяющая машина. Словно огромный тарантул из воронёной стали, висит она
в паутине тросов и ферм, ожидая очередного претендента.
- А в чём фишка-то?
- Суть в том, что победить машину не в человеческих силах. Она намного
быстрее и сильней любого, пусть даже самого закалённого и опытного бойца.
Чтобы одолеть её, надо выйти за пределы собственной личности;
сверхчеловеческим напряжением сил освободиться от оков собственного "я".
Такое по силам единицам; но даже если в двери Посвящения войдёт самый
просветлённый из адептов, предсказать исход схватки нельзя.
- Хотел бы я посмотреть!
- Она сейчас на техосмотре. Панцирь снят, тяги я сам пооткручивал и
положил в керосин отмокать; короче - железяка железякой...
- Ладно, проехали. Значит, некогда молодой адепт Чаква обратился к
тебе с просьбой и получил отказ?
- Верно. Он продолжил обучение, вкладывая, как обычно, все свои силы в
то, что делал, - и я решил было, что он усмирил свою гордыню, ибо теперь
большую часть времени Чаква посвящал не боевым искусствам, а резьбе по
дереву. Я счёл это благоприятным признаком, но время показало, сколь
жестоко я ошибался! Спустя месяц я послал с неким поручением за пределы
башни одного из умудрённых адептов, а вскоре выяснилось, что Чаква
Шамполамо бесследно исчез. Я велел обшарить монастырь сверху донизу, и в
кессонной камере Подводных Врат метеорологи обнаружили бездыханное тело
моего посланника. Должно быть, Шамполамо подстерёг несчастного и погасил