"Карл Маркс. 18 Брюмера Луи Бонапарта" - читать интересную книгу автора

далее. - Поэтому конституция постоянно ссылается па будущие органические
законы, которые должны дать подробное истолкование этим оговоркам и так
урегулировать пользование этими неограниченными свободами, чтобы они не
сталкивались ни друг с другом, ни с общественной безопасностью. В дальнейшем
эти органические законы были созданы друзьями порядка, и все эти свободы
были так урегулированы, что буржуазия может ими пользоваться, не встречая
никакого препятствия со стороны равных прав других классов. Там, где она
совершенно отказала в этих свободах "другим" или позволила ими пользоваться
при условиях, каждое из которых было полицейской ловушкой, это делалось
всегда только в интересах "общественной безопасности", т. е. безопасности
буржуазии, как это и предписывает конституция. Поэтому впоследствии на
конституцию с полным правом ссылались обе стороны: как друзья порядка,
упразднившие все эти свободы, так и демократы, требовавшие возврата всех
этих свобод. Каждый параграф конституции содержит в самом себе свою
собственную противоположность, свою собственную верхнюю и нижнюю палату:
свободу - в общей фразе, упразднение свободы - в оговорке. Следовательно,
пока имя свободы окружалось почетом и лишь ставились препятствия ее
действительному осуществлению - разумеется, на законном основании, - до тех
пор конституционное существование свободы оставалось невредимым,
неприкосновенным, как бы основательно ни было уничтожено ее существование в
повседневной действительности.
Эта конституция, сделанная неприкосновенной таким хитроумным способом,
имела, однако, подобно Ахиллесу, одно уязвимое место, только этим местом
была не пята, а голова или, лучше сказать, две ее головы, которыми
увенчивалось все здание: Законодательное собрание, с одной стороны, и
президент - с другой. Стоит только бегло ознакомиться с конституцией, чтобы
увидеть, что лишь те статьи безусловны, носят позитивный характер, лишены
противоречий, исключают всякие ложные толкования, в которых определяется
отношение президента к Законодательному собранию. Тут для буржуазных
республиканцев дело ведь шло о том, чтобы создать надежную позицию самим
себе. Статьи 45 - 70 конституции так составлены, что Национальное собрание
может устранить президента конституционным путем, тогда как президент может
устранить Национальное собрание лишь неконституционным путем, лишь устраняя
самое конституцию. Здесь, следовательно, конституция сама призывает к своему
насильственному уничтожению. Конституция не только, подобно хартии 1830 г .,
канонизирует разделение властей, но и доводит это разделение до невыносимого
противоречия. Игра конституционных сил, как Гизо называл парламентскую
грызню между законодательной и исполнительной властью, по конституции 1848 г
. ведется все время ва-банк. С одной стороны - 750 народных представителей,
избранных всеобщим голосованием и пользующихся правом переизбрания, образуют
бесконтрольное, не подлежащее роспуску, неделимое Национальное собрание,
которое облечено неограниченной законодательной властью, окончательно решает
вопросы о войне, мире и торговых договорах, одно лишь обладает правом
амнистии и благодаря непрерывности своих заседаний постоянно остается на
авансцене. С другой стороны - президент со всеми атрибутами королевской
власти, с правом назначать и смещать своих министров независимо от
Национального собрания, со всеми средствами исполнительной власти в руках,
раздающий все должности и тем самым распоряжающийся во Франции судьбой по
меньшей мере полутора миллионов людей, так как именно такое количество лиц
материально зависит от 500 тысяч чиновников и от офицеров всех рангов. Ему