"Евгений Клеоникович Марысаев. Повесть о белой медведице (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Песцы наконец насытились и побежали догонять кормилицу. К изрядно
обглоданной туше подлетел бургомистр. Раздались частые удары клюва о
кости. Ворон и белые чайки ждали.
Бургомистр улетел - туда, куда ушла медведица с медвежонком, куда
побежали песцы. Теперь очередь ворона.
Белые чайки насыщались последними.
Субординация, порожденная физической силой, соблюдена.


Что-то заставило Кривошейку круто свернуть в сторону. Она пошла
медленнее, пригнув голову и шумно нюхая расширенными ноздрями воздух.
Возле снежного бугорка медведица остановилась, быстро раскопала,
раскидала его задними лапами.
В пещерке, рядом с лазом, лежал новорожденный нерпенок, покрытый
нежной серебристой шерсткой. Ледяную колыбель ему по-крысиному выгрызла
зубами мать. Малыш еще не умел плавать, тонул и некоторое время должен был
лежать здесь; изредка из лаза появлялась нерпиха, чтобы покормить
детеныша.
Нерпенок - всегда желанное медвежье лакомство. Да слишком мал он,
чтобы насытить громадного зверя. Тогда Кривошейка столкнула нерпенка в
воду. Захлебываясь, тот отчаянно завизжал, забил ластами. На помощь
немедленно приплыла мать. Вот на это и рассчитывала медведица. Поддерживая
детеныша передними ластами, нерпа попыталась вытолкнуть его наружу, в
пещерку. Медведь ухватил лапами сразу и мать, и детеныша, рывком извлек их
из лаза. Нерпенок сразу испустил дух, а нерпиха была жива и запрыгала по
снегу, пытаясь пробиться к единственному спасению - лазу. Медведица же
забавлялась с ней, как кот с пойманным мышонком: подпускала почти вплотную
к лунке, потом отбрасывала лапой далеко в сторону, вновь подпускала и
опять отбрасывала. Когда ей надоело развлекаться таким образом, она
прикончила нерпу ударом лапы.
...На моржа Кривошейку навела белая чайка. Зверь плавал в полынье
кругами. Изредка он, показав толстенный зад, вертикально уходил на
восьмидесятиметровую глубину и пропахивал бивнями дно, отыскивая рачков,
звезд и ежей. Это был старый, предпочитавший полное одиночество самец,
антохпак, как зовут его эскимосы, с морщинистой, в шишковатых наростах
ржаво-коричневой шкурой и сильно сточенными бивнями. Каждые десять минут
он выныривал, издавал громкое долгое мычание и фырканье, жадно хватал
раскрытой пастью воздух.
Ни один белый медведь не нападет на моржа в воде. Победителем,
безусловно, выйдет морж: пловец он превосходный. И Кривошейка хотела уйти,
но как раз в это время антохпак решил отдохнуть. Он подплыл к кромке
пакового льда, с тяжким вздохом на треть перевалил свое чудовищно
огромное, толстое, почти круглое тело. Затем, с треском вонзая клыки в
лед, до предела напрягая шейные мышцы, вылез из воды и улегся у подножия
высокого тороса. Недаром латинское название моржа в переводе звучит так:
"Те, кто ходит на зубах".
В редчайших случаях белые медведи отваживаются вступить в поединок с
клыкастым исполином...
Медведица не решилась напасть в открытую, хотя в ее желудке уже целую
неделю не было ни кусочка мяса, а в сосцах кончалось молоко. Голод в