"Владимир Георгиевич Машков. Между "А" и "Б" (Здравствуй, Валерка! - 1) (детск.)" - читать интересную книгу автора

была книга "Двадцать лет спустя". И как-то заметил на подошве след сигареты,
иностранной, конечно.
Следователь сразу приободрился, сбрил бороду, которая у него за это
время выросла, потому что он целый месяц, никуда не выходя, корпел над
туфлей, и позвонил начальнику.
- Барк у нас в руках...
И вот Барк преспокойненько топал по аллее парка и дымил сигаретой.
Выкурил, плюнул на нее и притоптал каблуком к асфальту. А следователь из-за
кустов:
- Руки вверх, Барк, он же - "кукла", он же - "госпожа"! Просчитались?
Наши люди бросают окурки в урну. Понятно?
Барк побледнел и поднял руки.
Да, фильм был - не оттянуть от телевизора!
А сейчас - скучища... Мама говорит: "Правильно, так и надо. Умные люди
на студии работают, у самих, наверное, дети есть. Скучные передачи для того
пускают, чтобы ребята сами выключали телевизор и садились за уроки или
помогали мамам по хозяйству".
Может, мама и права, но все равно скучно. Как у нас на сборах.
Вот недавно был сбор. Назывался он "Для чего мы учимся?" Странные люди
- "для чего мы учимся?" Как будто не понятно! Для мам, чтобы они гордились
нами, когда мы получаем пятерки, и для учителей, чтобы они нам эти пятерки
ставили...
Для чего ж еще?
Галка Новожилова, - это наш председатель совета отряда, - растягивая
слова, сказала: "Чтоб ты явился, Коробухин, тебя разбирать будем". Она всех
ребят по фамилии называет, для солидности.
Я, честно говоря, сдрейфил. Потому что двоек у меня - не одна, не две,
а раза в три больше. Галстук достал, гладил его долго, чуть он у меня не
сгорел. Пришел в зал, тихо сел с краю, тихо смотрю и слушаю.
А на сцене вот что происходит. Выходят девчонки и по шпаргалкам - а еще
отличницы! - бойко шпарят доклады: "Ученье - свет, а неученье - тьма",
"Пятерки - наши путеводные звезды", "Знания - наши крылья"... И все так
гладко и ловко. А про нас, про двоечников, и ни слова, и ни полслова, и ни
вот столечки не говорят. Ну, думаю, красота...
А доклад идет за докладом, и все такие длинные... И чувствую я, что
веки мои слипаются, а голова так и клонится к спине рыжего Вовки Шлыка,
который сидит впереди меня.
Заснул я, ребята! А скажу вам по секрету, по ночам я жутко храплю. Даже
мама, привыкшая к моему храпу и свисту, и то иногда испуганно вскакивает и
ругается:
- Совести у тебя нет. Целый день на ногах, дай хоть ночью отдохнуть.
Я говорю:
- Я больше не буду, мама. - И засыпаю.
Так вот, на сборе, как раз когда наш очкарик - Ленька Александров с
трибуны сказал: "У нас есть отдельные ученики, которые не совсем понимают,
как необходимы знания нам, тем, кто идет на смену нашим бабушкам и дедушкам,
нашим отцам и матерям, дядям и тетям, старшим братьям и сестрам", - как раз
в этот момент из моего рта вырвались первые хрипящие звуки.
Это было как сигнал горна, который будит на заре пионерский лагерь, как
школьный звонок, весело и бесцеремонно прерывающий тоскливый урок! Все