"Пленник Монолита" - читать интересную книгу автора (Тихонов Александр)

Глава вторая — Теория выброса

В последнее время я очень беспокойно сплю…

Каждую ночь мне снится один и тот же сон. В нём я иду по жухлой траве, минуя остовы машин и паутину арматуры. Порывы ветра качают заросли кустарника. Серые облака закручиваются в спираль. Густеет туман. Через пару секунд уже неразличимы ржавые «скелеты» КамАЗов…

Лишь ветер, разгоняющий туман, выхватывает из него размытые силуэты, но я продолжаю идти. Через несколько минут передо мной возникает бетонный саркофаг ЧАЭС. Туман рассеивается, давая увидеть ослепительную вспышку…

Выброс! Я пытаюсь бежать, хотя и знаю, что это бесполезно…

Неведомая сила поднимает куски арматуры в воздух, окутывая их голубоватым свечением…

Ещё одна вспышка, и я просыпаюсь в холодном поту…

Я проснулся задолго до рассвета, вдыхая сырой воздух, и стараясь одуматься от ночного кошмара. Вокруг меня, насколько хватало глаз, простиралось болото, поросшее мелким кустарником.

Выложив перед собой остатки вчерашнего ужина, я уселся на свой, насквозь промокший, спальный мешок, проклиная торговца, продавшего мне «непромокаемое» снаряжение. Впрочем, кого я обманываю? В Зоне никогда не действуют законы физики.

Доев остатки консервов и галет из армейского рациона, я взглянул на часы. Они достались мне от Монгола. Главная особенность этих часов — предсказание времени до выброса. Сейчас до выброса оставалось около трёх суток.

Многие хотели заполучить эти часики, но они достались мне. Не знаю, сколько раз они спасали мне жизнь за эти три года, но счёт явно идёт на сотни. Однажды, около года назад, после очередного выброса, часы остановились. В это утро я не пошел в зону, и был прав. Второй выброс прошел через сутки после первого, настигнув шедших за артефактами сталкеров, а я выжил. Всегда выживал…

За три года, что я ношу эти часы, я превратился из новичка в матёрого сталкера. Я стал метко стрелять, ловко орудовать ножом, проходить там, где спасовали другие, а главное, научился чувствовать зону, обретя легендарное сталкерское чутьё, о котором так любили болтать у костра старожилы зоны.

Два месяца назад, в паре километров отсюда, часы внезапно нагрелись, и я, зная, что с судьбой лучше не спорить, побежал к ближайшему бункеру. В нём было около двадцати человек, но знал я лишь двоих. Это были Винни и Шприц. Они-то знали про мою феноменальную интуицию, когда я вбежал в бункер, закрывая стальные створки дверей. Как раз вовремя, ведь двадцать минут спустя всё сотряслось от сильнейшего выброса.

Не знаю, что чувствует человек, застигнутый выбросом, но и здесь, под толщей земли, он добрался до нас. Мою голову будто сдавило в тиски. Из носа потекла кровь.

Тогда я ещё не знал, что выброс был просто чудовищный. Зона разрослась на десятки километров во все стороны. Тысячи мутантов рванулись к периметру, уничтожая всё живое.

Миротворцы даже не успели поднять тревогу. За несколько секунд они превратились из бравых вояк в бегущую толпу. Поняв, что путь домой отрезан аномалиями, они организовали оборону, которая продержалась около получаса. Тридцать минут они «крошили» псевдогигантов и кровососов, пока не подоспели контролёры и химеры… Прорвав первую линию, мутанты устремились ко второй, будто ведомые чьей-то злой волей…

На следующее утро десятки КамАЗов вывезли за периметр то, что осталось от защитников первой линии. Таких потерь миротворцы не несли никогда, но тогда я этого не знал, как не знал и того, что для Хозяев зоны это была лишь разведка боем, проба пера перед грядущей войной. Я не знал этого, лёжа на полу бункера рядом с двумя десятками таких же счастливчиков, выживших в то утро.

Шприц перевязал мне голову, дал какие-то таблетки, объяснив, что нас накрыло пси-излучением. В тот вечер я говорил с ним в последний раз. Как сейчас помню его последние слова — слова погибающего сталкера. Помню и то, как глупо он погиб, наступив на «жарку» перед входом в бункер.

— Спам. — Сказал он мне. — Я умираю. Нельзя из-за глупости вроде смерти заставлять страдать других. Возьми мою сумку. Теперь ты доктор. Помоги тем, кому я помочь не успел. Обещаешь?

Я кивнул…

Два месяца прошло с тех пор, и я выполнил обещание, данное Шприцу. Я прочёл книги из его рюкзака, пережидая очередные выбросы, и стал неплохим врачом. Пару раз я делал сложные операции, а однажды вернул с того света парня по кличке Хромой. То есть, тогда он не был хромым… Одним словом я заработал неплохую репутацию среди сталкеров, десятки которых теперь зовут меня своим другом.

Свернув спальный мешок, я взгромоздил на плечи рюкзак и взял в руки винторез. Только теперь я заметил надпись на экране ПДА «получено звуковое сообщение». Я нажал кнопку воспроизведения, и из динамика ПДА донёсся голос Винни:

— Привет, Спам, забеги к нам, как будишь на болоте. Тут к нам в бункер заполз сталкер. Весь израненный. Тебя спрашивает. Жду.

Я в недоумении прослушал запись ещё раз. Кому же я понадобился? Израненный? Заполз?

Дорога от меня до бункера Винни была километра два по прямой, но, как заметил один сталкер, никто в Зоне не ходит по прямой.

До бункера я дошел часа за три, успев пару раз налететь на мутантов, но, спасибо зоне, без последствий.

Логово Винни находилось в низине, у самой кромки болота. Я пару раз задавал ему вопросы вроде «а его не затапливает?», на что получал довольно странный ответ «раньше затапливало, а сейчас нет». Меня немного пугало это место: чёрный провал лаза, зеленоватая от плесени лестница, скрежет металла. Вдобавок ко всему здесь погиб Шприц — на этом самом месте.

Взглянув вниз, я замялся. Всё было как обычно, вот только часы на руке начали нагреваться, предупреждая об опасности.

— Боишься? Хочешь, я пойду первым? — Раздался сзади голос Хромого.

— Нет, всё нормально. — Попробовал оправдаться я. — Просто предчувствие нехорошее.

— Да. — Глубокомысленно протянул Хромой. — Если тебя глючит — жди беды.

С этими словами он спустился в открытый люк. Я последовал его примеру.

В коридоре царил полумрак. Далеко впереди тускло светилась засиженная мухами лампочка, свисая с потолка на длинном проводе. По обе стороны коридора располагались комнаты с едой и боеприпасами. В прошлый раз, когда я был здесь, они были заполнены под завязку, а теперь сквозь щели виднелись лишь скудные крохи былых запасов.

— Помнится, когда мы пережидали здесь сильнейший выброс, под ногами хлюпала вода, а кругом пахло плесенью. — Проговорил я, минуя очередной оружейный склад. — Ремонт сделали?

— Нет. — Отозвался Хромой, шедший впереди. — Просто после того выброса болото обмелело. Вот, это здесь.

Он открыл дверь в конце коридора, пропуская меня в главное помещение бункера. Шагнув за порог, я схватился за часы — они снова нагрелись в предвкушении опасности. Монгол говорил, что эти часы приносят удачу.

Впервые они помогли, когда меня засёк военный патруль… Я возвращался от «Должников», когда натовский вертолёт вынырнул из облаков, перемалывая лопастями винтов предрассветный туман.

Левая дверь вертолёта с лязгом отворилась, уступая место автоматчику. Прежде, чем стрелок передёрнул затвор, правая дверь подалась вперёд, и в проёме возник второй автоматчик. Я побежал вдоль бетонного забора завода «Росток», чувствуя, как за спиной двое солдат выцеливают бегущего внизу сталкера.

Я бежал, ища глазами хоть какое-то укрытие, но вереницы аномалий слева и бетонная стена справа, не давали возможности для манёвра. Левый автоматчик плавно нажал на курок, и вдоль аномалий заплясали фонтанчики земли. Поняв тщетность своих усилий, левый сделал знак товарищу, и тот вскинул на плечо «Винторез». Какое-то время он пытался поймать меня в перекрестье прицела, а когда ему это удалось, сделал напарнику знак, означавший что снайпер готов к стрельбе.

А я всё бежал, чувствуя, как смерть, медленно, но неуклонно следует за мной, сокращая расстояние с каждой секундой.

Очередь. Вторая. После третьей я понял, что левый стрелок отсекал меня от деревьев. Наверное они не знают об аномалиях. — Мелькнуло в голове, и я побежал ещё быстрее, стараясь продумать путь спасения. В голове всё перепуталось. Шум винтов вертолёта слился со стуком сердца в один непрекращающийся рокот, и я начал слабеть. До конца забора метров пятьсот. — Мелькнуло в голове. — А это значит, что там они расстреляют меня в два счёта. Надо что-то придумать до того, как бетонная стена останется позади, но вместо этого я молился. Молился всем святым, которых знал, чтобы свершилось чудо. И чудо свершилось…

Пробежав ещё сотню метров, я почувствовал резкую боль в руке, будто часы, подаренные Монголом, впились в кожу. Инстинктивно я присел, пытаясь сорвать с руки роковой подарок, когда воздух прорезал хлопок выстрела из винтореза. Свинцовая смерть ринулась ко мне, но, присев, я был для неё почти недосягаем.

Шаркнув мне о правую щёку, пуля полетела дальше. Я вновь пригнулся, и как раз вовремя, потому что в следующий момент она, встретившись с невидимой преградой, со свистом рванулась обратно. «Трамплин». — Подумал я.

Пробив лобовое стекло вертолёта, пуля заметалась по салону, и огромная махина, сбрасывая стрелков на аномалии, потянулась к земле. Мотор боролся не долго, и, спустя несколько секунд, вертолёт скрылся за оградой завода. Яркое пламя взметнулось над клёнами, пожирая тела пилотов.

Я немного постоял возле импровизированного крематория, потирая ободранную щёку. Через два часа я был за периметром…

— Давай быстрее, поторопил меня Хромой. — Раненый сталкер совсем плох.

Я ещё немного помялся, и, наконец, вошел в основной зал.

Вдоль правой стены тянулись деревянные нары. В левом углу на кожаном диване сидел Слон, протирая любимый автомат. На первых нарах я разглядел сталкера по кличке Череп. Лично я его не знал, но о подвигах Черепа ходили легенды, и от него опасности ждать не стоило. Вторые и третьи нары пустовали, а на четвёртых, лицом к стене, тяжело хрипел перебинтованный человек. Видимо именно он желал немедленно меня видеть.

В комнату вошел Сапёр, а за ним, неся кипу аптечек, проследовал Винни. Проходя мимо, он жестом поприветствовал меня, и прокричал Слону:

— Слон, подвинь стол к койке раненого. Я на него аптечки скидаю.

Слон послушно придвинул металлическую конструкцию к дальним нарам, и, нагнувшись над раненым, прошептал:

— Держись, браток. Щас доктор тебя заштопает.

Услышав эту фразу, тот приподнялся на локтях и прокричал:

— Спам, ты?

Я взглянул в лицо раненого и в ужасе попятился назад…

На меня смотрели пустые глазницы. Располосованное когтями лицо подёрнулось серым налётом пыли. Потрескавшиеся губы шептали что-то невразумительное. Но, не смотря ни на что, я узнал этого сталкера.

— Утюг? — Я не верил своим глазам. Я запомнил его шутником, рассказывающим у костра бородатые анекдоты, а теперь передо мной сидел всё тот же сильный, волевой сталкер, лишенный глаз… и правой ноги.

Несколько секунд я в оцепенении взирал в пустые глазницы утюга, после чего проговорил, стараясь, чтобы голос не срывался на визг:

— Живо бинты и горячую воду. Череп, достань спирт. Слон, будешь его держать, пока я бинтую ногу. Хромой, закрой дверь от греха подальше, а то что-то предчувствие у меня нехорошее. Винни, Сапёр, будьте наготове.

Мои слова не вызвали ни одного возражения. Череп тут же принялся рыться в своём рюкзаке, Слон обхватил ноги Утюга, а Винни достал из аптечки несколько свёртков бинтов.

Я с головой ушел в работу. Сзади скрипнула дверь, и механизм наглухо захлопнул её. Кто-то передёрнул затвор и присел на первые нары…

Работа по спасению Утюга заняла около трёх часов. Он весь был искусан слепыми псами, на груди и лице виднелись отметины от когтей химер, а обрубок правой ноги скорее всего пережил встречу с «Изломом». Пока я бинтовал его, в голове вертелась вереница мыслей, сменявших одна другую: Что произошло? Где Лич и Монгол? Где он наткнулся на химер? Почему не распознал излома?…

Когда, наконец, работа была закончена, и Утюг, отпив немного спирта из личных запасов Черепа, лёг спать, я подошел к Винни.

— Рассказывай.

— Ну, в общем, так: шли мы от болотного доктора. Видим, химера. Думали, показалось, а она как сиганёт на Сапёра. Ну, Череп в неё и пальнул. Она бежать. Смотрим, там, где химера сидела, человек лежит весь в крови и повторяет всякую ахинею. Чё-то про Хозяев зоны и часы с секретом. Приволокли сюда, а он очухался и давай орать «приведите Спама. Хочу его видеть». Вот мы тебя и позвали. — Он с облегчением выдохнул. — Всё.

— А ты говорил, он к вам в бункер заполз. — Проговорил я и улыбнулся, пытаясь разрядить обстановку.

— Ну, соврал. — Винни взглянул на меня, и мы оба расхохотались, вот только смех был скорее нервным.

…

Часа через два Утюг очнулся. Он долго ругался, и, наконец, заговорил спокойно:

— Спам, ты здесь. — Я отозвался. — Тебе грозит опасность. Он всех предал. Этот подонок привёл Чёрного. Беги, Спам, они придут за осколком.

Я поглядел на Черепа, который, побледнев как полотно рванулся ко входу в бункер, на ходу давая знак Слону и Сапёру, чтобы те баррикадировали дверь.

Что же такое было в словах умирающего сталкера, что Череп так перепугался?

— Кто предал? Где Монгол?

— Он. Он предал нас. Он привёл в лагерь чёрного дьявола. Чёрного сталкера. Они искали то, что спрятано в часах — осколок священного монолита, но Монгол его им не отдал. У него не было осколка. Тогда Чёрный их всех убил. Они все погибли, понимаешь, все!

Он издал душераздирающий вопль, и зарыдал, стряхивая с лица капли запёкшейся крови.

Перед моими глазами тут же предстали: Медведь, Принц, Монгол, Лич, Спрут, Феникс, сидящие у костра…

Вот один из них уходит в чащу, и через секунду возвращается, но не один.

Вот фигура в чёрном нависает над костром, вот раздаются выстрелы, но незнакомец играючи расправляется со всеми.

Вот он удаляется в чащу леса, оставляя у привала своего сообщника, но гаснущий костёр не даёт возможности разглядеть его лицо.

Вот, расшвыривая угли, вскакивает Утюг, вот он стреляет, и бросается в чащу.

Вот незримая тень возникает за его спиной, и десятки мутантов, спавшие до этого момента в своих убежищах, рвутся вперёд, преследуя раненого сталкера с автоматом.

Вот он поворачивается, выпуская последние пули в бегущего на него бюрера.

Вот автомат издаёт предательский щелчок, и падает на сырую траву, став абсолютно бесполезным.

Вот Утюг вновь разворачивается спиной к преследователям, и удаляется всё глубже в гиблые болота…

Я взглянул на часы. Прошло не более минуты с тех пор, как меня посетило видение, прервав наш с Утюгом разговор. Я на секунду замер, будто забыл что-то важное. Ну, да, часы!

— Не открывайте двери, сейчас будет выброс. Не открыва…

Мой голос утонул в рокоте выброса, проносящегося над болотом. Я повалился на пол, видя, как волна зеленоватого света просачивается сквозь полуоткрытую дверь бункера. «Она ведь была закрыта. — Промелькнуло в голове, прежде чем сознание меня покинуло»…

…

Очнулся я от сильнейшего удара в живот. Надо мной стоял хорошо экипированный мародёр с автоматом в руках. Недалеко от меня, с завязанными руками, стоял Вини. Двое мародёров тащили по полу тела Сапёра и Черепа, из груди которого торчал широкий, изогнутый кинжал. Чёрный сталкер явно успел здесь побывать.

Главный мародёр, его звали Уж, что-то выпытывал у Хромого, нанося удар за ударом.

— Где осколок монолита?

— Не знаю о чём ты. — Отвечал Хромой, сплёвывая кровь, и всё повторялось.

— Этот облучён. — Проговорил усатый мародёр, вводя в зал израненного Слона.

— Убить. — Прохрипел Уж, и вновь вернулся к допросу.

Мародёр послушно достал пистолет и дважды выстрелил в затылок приговорённому. Слон рухнул на пол. В голове вновь зашумело будто зона решилась выдать очередной секрет.

Меня опять накрыло видение: Вот по болоту шагает Чёрный сталкер, вот он открывает внешнюю дверь бункера, и жестом приглашает в него группу мародёров.

Вот его бойцы прячутся в комнате с припасами и плотно закрывают дверь.

Вот чёрный, как тень, подходит к внутренней двери, и распахнув её кидает в Черепа острый кинжал.

Вот он вскидывает пистолет, и Сапёр падает замертво.

Вот на него с воплями бросается Слон, но чёрный как пушинку выкидывает его в тёмный коридор. Раздаётся крик, утопающий в какофонии выброса. Это кричу я.

Вот слон, получив дозу радиации, падает на пол, а над его головой возвышается чёрный сталкер…

Видение прекратилось. Я будто очнулся ото сна. Руки сами взмыли вверх, сворачивая шею одному из мародёров. Ошеломлённый собственной прытью, я вскочил на ноги, и, выхватив из-за спины убитого мной мародёра автомат, пустил очередь по одной из стен. Свинцовая дорожка рванулась вправо, «срезая» противников одного за другим. Я на секунду повернул голову в сторону двери, когда некто, стоящий в полумраке коридора выстрелил в меня.

Тело будто обожгло. Рука метнулась к часам. Секунда, и драгоценный предмет оказался спрятан в ворохе газет. Я вновь отключился…

Стрелявший неспешно подошел ко мне.

— Ну, привет, Спам. — Он усмехнулся.

— Где часы этого клоуна?

Уж развёл руками:

— Вроде были здесь.

— Так вроде, или были!? — Голос сообщника Чёрного сталкера становился всё раздраженнее.

— Если на руке нет, значит, не было. — Уж улыбнулся.

— Ладно. — Стрелявший махнул рукой, — Пошли. Этих — взорвать.

Я не видел его лица, но нотки металла в его голосе были мне знакомы. Он из людей Монгола, но кто именно?

Сообщник поднялся наверх и зашагал по болоту в сторону зарослей…

Бункер содрогнулся от взрыва…

Моцарт не любил болото. Это место пугало его, но шедший рядом Блокнот обожал тишину здешней природы. Здесь долгие годы жил его знакомый — болотный доктор.

А ещё Блокнот любил наведываться в старый бункер. Там часто собирались сталкеры и травили байки про схватки с кровососами и бюрерами.

Оба ходока были настороже, ведь после выброса прошло от силы часа два. Они аккуратно обходили аномалии, пока впереди не замаячила глинистая насыпь, под которой располагался бункер. Минута, и оба уже стояли у дверей в подвал.

— Непорядок. — Проговорил Блокнот, указывая на пулевые отверстия в стенах.

Моцарт понимающе кивнул, и, проверив боезапас, нырнул в полутёмный коридор вслед за товарищем.

Они отлично знали строение бункера, и поэтому сразу заметили кровавый след, протянувшийся от основного помещения к двери склада. Моцарт приоткрыл её, и тут же замер в нерешительности. На бетонном полу склада лежало три тела, но то, что предстало его взору в основной комнате, было и вовсе подобно страшному сну. В дальнем углу зияла огромная воронка — там совсем недавно что-то рвануло. Правая стена была испещрена пулями, а около неё лежала груда тел.

В центре комнаты, в луже крови, они заметили Слона, а недалеко от него — Спама. Посреди всего этого месива сидел Винни, и бинтовал израненную руку.

— Привет.

Он отрешенно мотнул головой и продолжил самолечение.

Блокнот опустился на корточки перед ранеными, и закричал:

— Спам жив. Моцарт, помоги мне его поднять. -

— Как он? — Наконец подал голос Винни, приходя в себя.

— Ранен. — Проговорил сталкер, взваливая меня на плечи.

Они подхватили меня и медленно, проверяя болтами каждый сантиметр пути, направились к единственному обитаемому месту в этих болотах — к доктору. Впереди аккуратно шагал Блокнот. Винни замыкал шествие.

Я был спасён, и, сжимая в руках злополучные часы, оглядывался по сторонам. Я боясь, как никогда сильно, боялся увидеть около себя Чёрного сталкера.

Сообщник Чёрного сталкера дал Ужу приказ — дождаться, пока кто-нибудь придёт в бункер, и допросить, на предмет наличия у тех необходимого артефакта, но каково было удивление мародёра, когда двое вошедших в бункер сталкеров вынесли из него Спама, на запястье которого поблёскивали часы.

Вот это удача! Теперь мародёры шли за сталкерами с одной лишь целью — дождаться, пока враги организуют привал, и завладеть часами.

Домик болотного доктора стоял среди зарослей ольхи. С одной стороны возвышалась громада электрогенератора, а слева располагалось само жилище.

Подойдя к дверям, Блокнот дважды ударил в неё кулаком и пробасил:

— Доктор, нам помощь нужна.

Дверь со скрипом отворилась, и седовласый мужчина лет пятидесяти пригласил нас в дом.

Это и был Болотный доктор. Увидев меня, он приветливо улыбнулся:

— Как дела, коллега?

— Не очень.

Я попытался улыбнуться в ответ, но выражение моего лица стало от этого ещё печальнее.

— Значит, жить будешь. Ребята, вы располагайтесь, а мне надо проведать ещё одного пациента. Бенито, проводи гостей.

Из столовой в прихожую вышел человек лет тридцати пяти в тёмно-зелёных шортах и клетчатой рубахе.

— Бенито, ты? — Блокнот с удивлением уставился на парня.

— Да. Доктор использовал твой «пульт». Видишь, внешне я больше не зомби.

— Не зомби? — Стоящий в дверном проёме Винни раскрыл рот от удивления.

— Есть такой артефакт. — Принялся объяснять Блокнот. — Который называется «пульт». Редкий очень. Его у саркофага лет пять назад вечный сталкер Семецкий нашел.

Этот артефакт может изменять живые и неживые. — Он замялся, не зная, как окрестить всё вместе. — Организмы. Доктор однажды бюрера в человека превратил. Потом контролёра, а когда меня подобрал на нижнем болоте, я у него этот артефакт выпросил, да так и не решился его использовать. Обратно принёс, а Доктор и говорит, мол, Бенито разлагается. Скоро, говорит, от него только тлен останется. Хочу его человеком сделать, ведь чем он хуже бюрера. Ну, попробовал он, и как видишь… Я, сам не ожидал, что получится.

— Получилось. — Отозвался с веранды Доктор. — Вот только любовь к шпротам и грязной одежде это не отбило.

Бенито виновато опустил глаза к полу.

— Ладно, пойду, заболтался я с вами. Покажи им «серп», Бенито.

Доктор зашагал по мощёной кирпичом дорожке, опоясывающей дом, и вскоре скрылся из виду.

— Идёмте. — Бенито жестом указал на дверь, ведущую в операционную. — Только сапоги снимайте, они грязные.

Операционная была оборудована по последнему слову техники: На стенах висели причудливые приборы, у окна стояла кушетка, за ширмой виднелся операционный стол.

С заговорщическим видом, Бенито скрылся в соседней комнате, но вскоре вернулся, неся святящийся камень.

— Это «серп». — Проговорил он, указывая на артефакт. — Он лечит.

Меня положили на стол и повторили нехитрую процедуру излечения, такую же, какую три года назад проводил Медведь.

Минут через десять я уже сидел за столом, ожидая, когда вернётся доктор.

— Плохая рана. — Проговорил Бенито, наливая всем чаю.

— Почему?

— «Серп» не может её совсем вылечить, только боль снимает на время. Доктору придётся операцию тебе делать. Вот вернётся от подопечных, и начнёт.

— А кто его подопечные? — Поинтересовался Винни.

— Мутанты, сталкеры. Он лечит всех без разбора. — Ответил за Бенито Блокнот.

— Даже мародёров?

— Ну, всех кроме них, хотя и мародёров порой спасает.

— Спас одного. — Угрюмо проговорил Бенито.

— Это он про Штыря. — Блокнот поморщился. — Мерзкий был тип.

Он глотнул горячего чая и поглядел в окно. Здесь, на болотах, он был как дома.

Говорят, Блокнота нашел Болотный доктор, когда тот раненый Военными сталкерами полз через заросли «кусачек». Выходил, вылечил, снабдил провиантом. С этих самых пор Блокнот в долгу перед доктором.

Болотный доктор никогда не носил оружие на болотах. Здесь был его дом — место, где нечего бояться. Он даже ножом пользовался лишь на кухне и в операционной. Для него было непонятно, зачем таскать с собой эти железки, если не отходишь от дома и на сотню метров.

Хотя, во время дальних переходов, альтруист всегда держал на плече винтовку. Стрелять приходилось не часто — доктор не был сторонником насилия, поэтому и патроны он выбирал соответствующие.

Обогнув дом, он оказался в уютном дворике с летней кухней.

Там и располагалась импровизированная лечебница: на дощатом полу летней кухни лежал кровосос с перебитым пулей предплечьем.

— Что тут у нас? — Доктор аккуратно приподнял старый бинт на плече мутанта, и проговорил:

— Ну, вот, гораздо лучше. Полежишь ещё денёк, и можешь быть свободен.

Кровосос неотрывно следил за доктором.

— Понял?

Мутант кивнул. Какими бы глупыми их не считали люди, кровососы очень сообразительны. Доктор давно понял, что многие мутанты понимают язык людей, а некоторые даже разговаривают. Вот контролёры, к примеру, способны говорить, логически мыслить, и осознавать сказанное. Доктору даже вспомнилось, как однажды он заставил мутанта вызубрить несколько строф из божественной комедии Данте.

— Мне пора, поправляйся.

Доктор поставил перед кровососом ведро с каким-то варевом, и зашагал к веранде, ведь его ждал ещё один пациент.

Когда долгое время живёшь на болоте, начинаешь различать все его запахи и звуки.

Вот завыла Химера где-то за Радаром, вот зашелестел сухой травой Бюрер, и пахнуло плесенью от его одежды. Доктор мог различить даже самые мимолётные звуки и запахи гораздо лучше других сталкеров. Может, потому, что он уже давно не сталкер.

И теперь, когда порыв ветра скользнул по ветвям акаций, посаженных кем-то после второй катастрофы, он различил в воздухе запах пороха и оружейной смазки.

Доктор остановился, огляделся, принюхался. Откуда-то с востока тянуло сигаретным дымом.

Дважды альтруист обошел дом, желая, удостоверится, что всё в порядке, после чего направился к веранде. Именно здесь на него набросился здоровенный мародёр, сжимая армейский нож.

Он, видимо, желал без лишнего шума устранить хозяина дома, но тот с лёгкостью повалил нападавшего на землю. Раздался хруст ломающегося позвоночника, и изо рта хантера потекла густая, алая кровь.

— Жить будишь. — Прошептал доктор, глядя на обездвиженного врага. — А вот ходить вряд ли.

Док поднялся с колен, и проговорил, глядя в темноту:

— Никудышные из вас шпионы, ребята. Хоть бы курить бросили, а то вашим «беломором» всё болото пропахло.

— Сдавайтесь, доктор. — Проговорил, выпрыгивая из кустов, Уж. — Иначе всех перестреляем.

Видимо, он считал такой ход неожиданным, но Доктор лишь с улыбкой поглядел на него.

— А чего надо-то?

— Надо? — Уж передёрнул затвор пулемёта. — Сталкер нам нужен. Зовут Спам. Отдайте нам его, и останетесь живы.

Когда-то давно доктор помог Ужу отбиться от бюреров. Если бы не этот случай, Уж, наверное, давно бы уже выстрелил.

Но, не смотря на учтивость Ужа, Доктор понимал, что он в опасности. Хозяин дома огляделся: в ночном сумраке он разглядел не меньше десятка хорошо экипированных бойцов.

— Послушай, Уж, давай поговорим спокойно.

Он аккуратно шагнул назад.

— Отдайте Спама, Док.

Ещё шаг назад.

— Зачем он вам?

Ещё шаг.

— Просто отдайте. — Уж терял терпение.

— Я должен знать, зачем.

— Он нужен Хозяевам зоны.

Доктор наконец достиг веранды, и перед тем, как скользнуть за дверь, проговорил:

— И речи быть не может.

— Тогда простите, Док. — Уж вскинул пулемёт.

Несколько очередей прочертили ночную мглу, и в ответ зазвучали одиночные залпы.

За три года, проведённых в зоне, я научился прекрасно стрелять, но сейчас за окнами была непроглядная тьма, и, время от времени, из этой тьмы вырывались языки пламени, которые изрыгали автоматы нападавших. Я насчитал их девятнадцать, сменил магазин и передёрнул затвор. Раздался очередной залп. Я выглянул из-за дверного косяка и дважды выстрелил на вспышку. В ответ донёсся душераздирающий вопль

— Попал? — Поинтересовался Доктор.

— Кажется, одного зацепил.

Он снял со стены винтовку, снаряженную нелетальными пулями, и тоже принялся палить во все стороны.

Я перекатился к другому окну, где Винни, не жалея патронов, расстреливал темноту.

— Как успехи? — Я иронично улыбнулся.

— Пока пять, а у тебя?

— Ни одного. — Я вновь выстрелил на вспышку, и, наверное, попал. — Но я стараюсь.

…

— Уходите. — Проговорил Блокнот, когда нападавшие начали подходить всё ближе. Мы с Доком отобьёмся.

Бенито высунулся в окно, и тоже выпустил в нападавших длинную очередь.

— Он прав, вам пора.

Винни покачал головой:

— Остаюсь я, Блокнот. Никто кроме тебя болот не знает. Иди…

…

Мы скрылись в кустах, долго ещё слыша ругательства нападавших, заглушаемые рокотом пулемёта Ужа.

До бара Моцарт с Блокнотом довели меня за пару часов. У блокпоста Долга им помогли двое сталкеров, и через полчаса я уже спускался по широким ступеням в бар «Сто рентген».

Бром и Лысый переглянулись. Они знали, что когда приводят раненого, Пророк отдаёт приказ вдвое усилить бдительность. Они заняли места за пулемётами, и принялись всматриваться во тьму.

Стояла неописуемая тишина. Лишь голос Плутарха, доносившийся с Арены, нарушал эту идиллию:

— Эта территория контролируется Долгом, и закон здесь — правила Долга. Мы Часто видели на землях Долга достойных стать победителями, и сегодня именно такой день. Встречайте, Морж…

— Я. — Говорил один из посетителей — сталкер по кличке Ромбик. — Тебе вот что скажу: «Долгари», конечно, полицаи, но порядок навести умеют, что да, то да. А так вообще не люблю я их. Везде они типа хозяева, то не бери, это из Зоны не выноси… Мало того, уже придумали, чего можно на Большой земле говорить, а чего — ни-ни! Болтают, они вообще хотят Зону понемногу уничтожить. Ну, воякам, хоть и бывшим, я не удивляюсь… мечтатели. Хуже то, что у них, говорят, поддержка с самого верху идёт. А я так думаю, если поддержка есть, чего они «Свободовцев» ещё не выперли из этих мест. Зона ведь — лакомый кусок. Как считаешь?

— Знаешь, что? — Отозвался Гудрон. — Вот пусть «долговцы» со «свободовцами» да мародёрами решают, чей это кусок, а мне дела нет! Я здесь…

Он замер на полуслове, оглядывая вошедших в бар сталкеров. Они несли раненого.

— Братцы. — Проговорил Моцарт. — Спама разыскивают наёмники и мародёры Ужа. Поможете его спрятать? Не выдадите?

— Поможем. — Отозвался за всех Шмель. — Только я хочу знать, почему за ним охотятся.

— Из-за этого. — Я указал на часы. — Не знаю почему, но чтобы их защитить, погиб Монгол и все его ребята.

— Ладно, пошли, спрячем его в подсобке.

Он помог мне протиснуться в узкую дверь за спиной бармена, и вернулся на своё место.

— Эй, Спам, погоди. — Бармен, помнивший ещё генерала Воронина, подал мне святящийся артефакт — «ломоть мяса». — Подлечись пока.

Я кивнул, и скрылся в подсобке.

Несколько минут продолжалась пальба в доме болотного доктора, но, наконец, нападавшие оставили засевших в нём людей, и направились в обход, ведомые высоким сталкером в чёрном плаще.

Он играючи обходил аномалии, отыскивал в полной тьме следы трёх ходоков, шедших по тропе не так давно, но внезапно остановился, привлекая внимание всех бойцов.

— Я знаю, куда они идут. Ты и ты — идите в бар и приведите Спама. Вы — обойдите дом Доктора, и не выпускайте его с болот. Вы — по команде атакуете базу Долга. Всё, пошли.

В сталкерском баре «Сто рентген» царил полумрак. Около десятка сегодняшних посетителей ни в какое сравнение не шли с количеством оных в выходные дни.

Бармен знал всех сегодняшних посетителей по именам.

У стены — Барбос, рядом с ним Гудрон и Ромбик. В центре зала — Моцарт и Блокнот. Ну, и конечно, Шмель со своими новичками. Бармен поднял глаза, провожая взглядом вошедших — это были Бобёр и Принц.

Принца бармен знал прекрасно. Этот малый — человек Монгола, а Монгол — самый надёжный сталкер, правда, о самом Монголе давно не было ничего слышно. Бобёр, наоборот, вызывал у Бармена лишь отвращение.

— Выкормыш монолитовцев. — Процедил сквозь зубы Шмель, подходя к стойке.

— Я и сам от его появления не в восторге. — Отозвался бармен.

Он знал, что Бобёр в своё время состоял в рядах Монолита, и от одной мысли об этом бармену было не по себе.

— Мы ищем Спама. — Проговорил Бобёр. — Вы его видели?

Никто не ответил.

— Повторяю вопрос. — Бобёр поднялся из-за стола и сделал шаг к бармену.

— Нет. Мы его не видели. — Спокойно отозвался Шмель.

Теперь они стояли лицом к лицу, злобно сверкая глазами…

— Дождь-то какой. — Кубрик выглянул на улицу, выбрасывая очередной окурок.

— Да. — Усмехнулся Химик. — Хороший контролёр в такую погоду и зомби на улицу не выпустит.

Он поднялся с места и тоже подошел двери, за которой свирепствовала ночная буря.

Именно он первым увидел высокого сталкера в чёрном плаще, идущего вдоль ангара в их направлении.

— Смотри, Кубрик, к нам гости. — Он указал стволом автомата в сторону ангара.

— Приветствую, сталкер. — Проговорил Кубрик, делая знак Химику, что его сигареты на исходе.

— Я ищу Спама. — Прохрипел незнакомец, игнорируя приветствие охранника. — Он здесь?

— Нет. — Химик протянул Кубрику сигарету, и, обращаясь к незнакомцу, проговорил:

— Его здесь нет.

Услышав это, незнакомец замер в раздумье, после чего быстро зашагал вниз по лестнице, где располагался бар «Сто рентген».

— Эй, ты, с оружием нельзя. Сдай стволы в оружейку и проходи.

Охранник демонстративно передёрнул затвор М16, но незнакомец не отреагировал.

— Сказали же, нельзя!

Химик схватил незнакомца за плечо и попытался вытолкнуть на улицу, но тот резко обернулся, вскидывая пистолет.

Три ярких вспышки озарили узкий лестничный пролёт, и всё стихло…

— Успокойся, Шмель. — Проговорил Принц. — Если его здесь нет, чего ты разволновался?

Шмель отвернулся от Бобра с Принцем и зашагал к столу, за которым его ждали пятеро новичков.

— За информацию о Спаме. — Проговорил Принц. — Я плачу триста тысяч.

Никто на это не отреагировал, лишь новички Шмеля зашептались.

— Подумайте, сталкеры. — Продолжал Принц. — Ведь триста тысяч — это целое состояние для рабочего человека.

— Пятьсот. — Проговорил Морс — один из бойцов Шмеля.

Принц усмехнулся, и извлёк из кармана толстую стопку пятитысячных купюр, обмотанную изолентой. Отсчитав пятьсот тысяч, он подошел к Морсу и протянул ему деньги.

— Ну, и где же он?

— В подсобке. — Не задумываясь проговорил Морс, пересчитывая хрустящие купюры.

Принц в два прыжка достиг барной стойки, и, перемахнув через неё, оказался перед входом в подсобку.

Увидев это, сидящие в углу Гудрон и Барбос бросились ему наперерез, а Ромбик, с ножом наготове, приближался к Бобру, но, не успел он сделать и трёх шагов, как повалился на пол, пытаясь стряхнуть со спины Морса.

Пока пьяный сталкер безуспешно боролся с предателем, двое его друзей набросились на Принца.

Расшвыривая в стороны столы, Морс поднялся с пола, вытирая о рукав окровавленный нож.

— Видишь, Шмель, как делают деньги. — Он усмехнулся.

Рука Шмеля на мгновение замерла над столовым прибором, но, секунду спустя, выпрямилась, посылая в лицо Морса острую вилку. Предатель взвизгнул и повалился на залитый кровью пол.

— Дверь. — Прокричал Шмель своим ученикам. — К оружейке.

Он сделал кувырок в сторону, уходя от автоматной очереди Бобра.

Молодые сталкеры побежали к двери, за которой располагалась лестница наверх и оружейная.

С оружием в бар пускали не всех. Например, новичков, подозрительных типов и сталкеров с плохой репутацией охранник по прозвищу Химик разоружал на входе, относя оружие в специальную комнату на лестничной площадке. Теперь новичкам нужно было оружие, которого в комнате было предостаточно. Они уже ступили на бетонный пол хранилища, когда в дверном проёме, позади них возникла высокая фигура в чёрном.

Услышав выстрелы, я вскочил с кровати и прислушался. В баре явно шел бой. Подтянув поближе винторез, я стал ждать, не сводя глаз с двери, за которой раздавались всё новые выстрелы. Дверь скрипнула, и Блокнот сел рядом со мной.

— Спокойно, Спам, мы поможем.

В полумраке я разглядел силуэт Моцарта. Они явно готовились стрелять, взяв дверь под прицел. Но в кого?

Незнакомец ловким движением толкнул дверь, и четверо новичков оказались заперты в полутёмной коморке, набитой автоматами.

А за дверью продолжался бой. Удачно уйдя от автоматной очереди, Шмель присел за перевёрнутым столом, и дважды выстрелил не глядя. В ответ вновь раздались выстрелы. Аккуратно выглянув из укрытия, Шмель увидел Барбоса. Тот висел, приколотый к стене острым кинжалом в нескольких сантиметрах от пола. Остекленелые глаза были широко открыты. Где-то рядом стонал от боли раненый Морсом Ромбик. Шмель сделал выпад вправо, беря на мушку Бобра, перезаряжающего оружие. Грянул выстрел, и Бобёр с дыркой во лбу, повалился на пол.

С одним врагом было покончено. Шмель перекатился за другой стол, выхватывая из-за спины второй пистолет. Приземлившись, он осмотрелся. По правую сторону от него лежало тело Морса. Выстрел из дробовика заставил сталкера пригнуться. Стреляли от двери, и явно не в него. Гудрон, — Подумал Шмель. Он аккуратно выглянул из засады. Действительно, смуглый сталкер по кличке Гудрон стоял в дверном проёме, и беспорядочно стрелял, отрезая Принца от двери в подсобку. Внезапно выстрелы стихли, и Шмель увидел, как тело Гудрона дёрнулось. Из груди сталкера торчало окровавленное лезвие кинжала.

Воспользовавшись замешательством Шмеля, Принц выскочил из-за барной стойки, выпуская в сталкера длинную очередь. Шмель вновь попытался уклониться, но на этот раз удача улыбнулась Принцу. Сталкер упал, не сводя глаз с двери, в проёме которой появился высокий незнакомец в плаще, сжимая окровавленный кинжал. Это было последним, что он видел…

Как только последний враг упал на пол, Принц вышел из укрытия и двумя выстрелами добил раненого Ромбика.

Я вновь прислушался.

— Вроде всё стихло. — Проговорил Блокнот, делая знак готовности нам с Моцартом.

— Было ещё двое. — Проговорил Принц, когда незнакомец поравнялся с ним. — Наверное, они тоже там. — Он указал на дверь, ведущую в подсобку.

— Значит их там трое? — Чёрный сталкер вскинул пистолет и направился к двери.

— Да. Они туда шмыгнули, когда всё началось. — Ответил Принц, заряжая подствольник Абакана. — Выкурим.

Чёрный сталкер недоверчиво покосился на дверь оружейки, откуда, то и дело, раздавались крики и выстрелы, и стальная дверь лишь изредка подрагивала, ответ на очередную очередь.

Чёрный огляделся: стены бункера, названного баром, были испещрены пулями. Повсюду виднелась кровь, битое стекло, обрывки газет, а между перевёрнутыми столами лежали изувеченные тела.

— Спам. — Прокричал Принц, подходя к двери. — Выходи, нет смысла скрываться.

Он аккуратно придвинулся к стене, готовясь к стрельбе.

Бармен поднял глаза. Вокруг него, в лужах крови, валялись тела сталкеров, а их убийцы стояли спиной к нему — удобные мишени.

Он схватил с пола окровавленный кинжал, брошенный Чёрным, и с криком «Умрите» бросился на врага. Чёрный резко обернулся, наставляя на противника серебристый пистолет.

Бармен в ужасе попятился. Он лишь теперь понял, кто стоит перед ним. Он узнал его, и видимо Чёрный тоже узнал бармена.

— Ты же умер? — Голос его был полон удивления, но Чёрный лишь передёрнул затвор.

— Пожалуйста, не надо. — Проговорил бармен дрожащим голосом, но Принц вскинул автомат.

— Что мне с ним делать, босс?

— Убей. — Голос Черного прервал затянувшуюся паузу, и длинная очередь заплясала по стенам. Бармен повалился назад, оставляя на стене кровавый след.

Чёрный указал Принцу на дверь, а сам, подняв с пола дробовик Гудрона и автомат Бобра, побежал к лестнице. Привлечённые выстрелами, к бару спешили десятки «Долговцев».

Времени не было, и Принц решил действовать решительно. Ударом ноги он распахнул дверь и выпустил в темноту пять очередей. Кто — то вскрикнул, и тут же в ответ рявкнул винторез.

Выстрелом Принца развернуло и отбросило на несколько метров. Он попытался встать, но над ним навис человек, а в лоб уткнулось дуло дробовика…

— Принц? — Я в недоумении посмотрел на него.

— Вы знакомы? — Проговорил Моцарт, видя моё удивление.

— Да. — Я поднял винторез и прохрипел, обращаясь к Принцу:

— Почему?

— Всё до нельзя банально. — Проговорил он, глядя на раненого Блокнота, держащего над ним дробовик. — Я просто узнал правду о монолите и Адепте.

— Какую правду? — Я говорил всё более угрожающе.

— Зона — как живое существо. Она вырывается и пожирает наш мир, а Хозяева держат её в узде. Ты ведь знаешь, что носишь в часах?

— Примерно.

— Это осколок монолита, и пока он у тебя, зона свирепствует, выбросы идут совершенно хаотично…она готовится к войне. Всё дело в том, что ты для неё очень важен, поэтому она тебя бережет, но ты не прав. Ты не на той стороне. Хозяева раскрыли мне её тайну…

— А Монгол и остальные? — Перебил я его. — Они тоже выбрали не ту сторону?

— Так уж получилось. Необходимая жертва, дабы усмирить зону. Ведь ты не пришел бы сюда, будь они живы, верно?

Я кивнул.

— Ты погубишь нас всех. — Он закашлялся, отплёвываясь кровью. — Отдай мне осколок, пока не поздно. Верни его Хозяевам

Его голос эхом пронёсся где-то в глубине моего сознания, лишая меня воли. Я послушно снял часы, и протянул их гипнотизирующему меня сталкеру.

Выстрел из ПМ заставил меня одуматься; часы возвратились в карман.

Я поглядел на Принца. Во лбу у него зияло огромное кровоточащее отверстие, а в метре от меня стоял седовласый сталкер, пряча пистолет в кобуру.

— Он соврал. — Проговорил сталкер на удивление приятным голосом.

Я узнал в нём лидера Долга — Пророка.

— Хозяева никогда не управляли зоной. Чтобы установить над ней контроль им нужно собрать все осколки. Этот — последний. Выбросы последних месяцев — сигналы о том, что ещё один осколок у них. Беги отсюда, и как можно дальше. Спасай осколок.

Я взглянул на старика.

— Как у Монгола оказался этот камень?

— Мы дошли до центра — группа сталкеров. Вели нас Дима Шухов и Проводник. В группе были: Монгол, Кедр, Кактус, Измаил, Лёва, Спрут, Бампер, Перс, Стрелок, дай бог памяти, Влад Апостол, и Я. Мы дошли до реактора и увидели Монолит. Тогда о группировке Монолит, равно как и о хозяевах, никто ещё не слышал. Чтобы не идти назад пустыми мы взяли себе трофеи — каждый по осколку. Зря взяли. На Стрелка объявили охоту, и ему со своей группой пришлось бежать. Он даже имя сменил — Меченым стал зваться. Дима Шухов сгинул у реактора, Апостол подался в мародеры, Измаил и Лёва вообще попали на обратном пути в аномалию и испарились. Кедра ты сегодня уже видел. Правда теперь он зовёт себя не кедром, а наместником Адепта.

— Чёрный сталкер? — Удивился я.

— Именно. Всё началось когда появились хозяева зоны — существа, наделяющие людей сверхсилой, и подчиняющие себе. Они то и поняли, что собрав воедино все кусочки монолита можно весь мир сделать одной большой зоной. Кактус сопротивлялся очень долго, но от кровососов сложно убежать.

Он прервал рассказ, и, обращаясь к широкоплечему сталкеру лет сорока, вошедшему в бар, проговорил:

— Бампер, задержи Кедра. — Он повернулся ко мне и прокричал:

— Беги!

Я сорвался с места, и, что было сил, побежал в сторону болота, а за моей спиной снова начинала греметь канонада.

Там сотни мутантов под управлением Чёрного сталкера штурмовали укрепления Долга. Надрывался Пулемёт в руках Бампера, изредка хлопали винторезы Брома и Лысого, стрекотал автомат Блокнота, но вскоре и эти звуки стихли, сменяясь протяжным воем Химер…

Веня Тарантул сегодня проснулся рано. Ему предстоял многочасовой переход на Агропром. Была ещё ночь, когда он поднял автомат и зашагал через заваленный мусором двор.

На «Ростке» редко встречаются люди, но каково было удивление мародера, когда он услышал приглушенные голоса. Подойдя поближе, он разглядел среди руин полуразрушенного дома группу сталкеров. Бойцы Греха, Свободы, Солдаты и просто анархисты — мародёры, подобные ему, что-то живо обсуждали:

— Насколько он опытен? — Пробасил Влад Апостол.

— Он лучший. — Ответил стоящий в центре группы сталкер в чёрном плаще.

— А как же Долговцы? — Поинтересовался Язычник.

— Долга больше нет.

От таких слов Тарантула передёрнуло. Что случилось с сотней бойцов Долга? Кто вообще этот сталкер? Он вновь прислушался.

— Что значит, нет? — Подал голос лидер Свободы — Лукаш. Его голос дрожал от страха.

— А это значит, Лукаш. — Продолжил незнакомец, теряя терпение, что все Долговцы мертвы. Как видите, мой хозяин упростил вам задачу.

Тарантула бросило в жар. Не раз он слышал о Лукаше. Говорят, он сам не редко учинял расправы над мародёрами вроде него. Теперь же, бесстрашный сталкер трясся от ужаса, будто ребёнок, стоящий в тёмной комнате…

— Тогда проблем возникнуть не должно. — Проговорил пожилой военный, пожимая руку незнакомцу.

— Не должно, Расмус, не должно. — Чёрный кивну.

— Мы его сцапаем. — Подтвердил Язычник.

— За дело. — Сталкер в плаще повернулся и зашагал в сторону леса, откуда валил густой чёрный дым, устилая свинцовое предрассветное небо.

Всходило солнце, алое как кровь, которой сегодня обагрилась земля…

Каждую ночь мне снится один и тот же сон. Он снится мне так долго, что я изучил его в мелочах. Я помню каждый нюанс, каждую деталь…

Вот я миную заросли кустарника, вот, обходя проржавевший кузов КамАЗа, делаю шаг вглубь буроватого облака тумана…

Я знаю, что через секунду меня накроет выбросом, знаю что если меня нагонят — сон повторится наяву, знаю, что сон оборвётся вновь, не давая возможности одуматься.

Я вновь и вновь просыпаюсь, проверяю, на месте ли часы, хватаю винторез и бегу…

Изо дня в день, без остановок и передышек…

Многие сталкеры при виде меня крутят пальцем у виска и злорадно хихикают. Другие же помогают.

Отныне я пленник монолита, пленник Зоны…

Я бегу вот уже вторые сутки, осознавая, что если я остановлюсь, зона станет подвластна хозяевам, и фраза «Судный день» реализуется на практике…

Я бегу, а за моей спиной неслышно ступает по жухлой траве старушка смерть. Вот только за жизнь сталкера по имени Спам ей придётся серьёзно побороться…