"Юрий Маслов. Белогвардейцы" - читать интересную книгу авторакрестом, оборудованную Советами под склад для хранения зерна. - Понимаешь,
Миша, я все-таки командир, ко мне часто бойцы обращаются - что да как... А я, как баран... Да и самому хотелось бы до кой-чего докопаться, смысл, значит, понять. - Можешь. Ко мне обращаться. - Спасибо, - сказал Сырцов. - Вот ты, я заметил, книжки всякие там но истории читаешь, зачем? - Тоже хочу смысл понять. Сырцов сел, стиснул косточками пальцев виски и закачал головой. - Я под станицей Каменской одного вашего до хребта развалил, стою, значит, над ним и кумекаю: где ж у тебя, милый, правда - в башке или ногах? В башке, думаю, башка ноги водит. Так что правда, Миша, одна. А вот добираемся мы до нее разными путями. Вы - своим, а мы - своим! "А ведь он прав", - подумал тогда Дольников. И когда вскоре взяли небольшой уездный городишко, пригласил Сырцова в библиотеку, чтобы отобрать для него книги по истории. Они шли по городу, и Сырцов старательно не замечал того, на что Дольников взирал с преувеличенным вниманием - на взломанные и разграбленные лавки, магазины, квартиры... - Твои работали, - язвительно проговорил он. - Разве это бойцы? Варвары! Жители от вас как от чумных шарахаются! Нос из дома не высунут! - Не жители - буржуяки, Миша, - возразил Сырцов. - А этих сволочей не грех и грабануть. - Он указал рукой па розовый особняк с колоннами. - Смотри, какие хоромы себе понастроили! Дольников внимательно осмотрел дом, но восхищения не выразил. Сказал: затих, ожидая взрыва пролетарского гнева. Но Сырцов, как ни странно, не разразился проклятиями, более того, проявил обыкновенное человеческое сочувствие. - Разграбили? - спросил мягко. - Наверное. - Жалко? - Вас жалко. Облик человеческий теряете. - Ты как Ворошилов, - хохотнул Сырцов. - Он чуть что: "Гады! Мародеры! Расстреляю, вашу мать!",.., - Я бы на его месте давно с десяточек к стенке поставил. Сырцов сделал вид, что не расслышал реплики. - А Буденный ему в ответ: "Климент Ефремыч, та нехай хлопцы побалуют, нехай буржуяков грабанут!" - Так это ты с его слов поешь? - Я, Миша, Семен Михайловича уважаю... - Слепой ты, Федя, - перебил его Дольников. - Семен Михайлович глупость сморозил, а ты повторяешь... А бойцы за ваши речи будут башкой расплачиваться - Ворошилов умеет слово держать. Сырцов всей пятерней помял твердые, как камень, монгольские скулы. - Да, с Думенко он строго обошелся... Рядовой царской армии Думенко командовал корпусом. Бойцы его боготворили: и рубака лихой, и в обращении прост. И не строг - на многие шалости своих подчиненных смотрел сквозь пальцы, ибо от природы сам был шаловлив, - и выпить не дурак, и до женского пола большой любитель. |
|
|