"Илья Масодов. Сладость твоих губ нежных ("Школа" #1)" - читать интересную книгу автора - Волосы отпусти! - кричит Саша. Крик ее переходит в долгий стон и
визгливое мычание резаной коровы. - Я за вас кровь проливал, гады! - не унимается Ломов, охрипший от своего рева. - Под пулеметным огнем! Блядь! Под пулеметным огнем! - Ну хватит, хватит! - визжит Саша. - Да я тебя убью, говно! Вы все, блядь, говно! - Ногами не надо, - прерываясь от слез стонет Саша. - Больно! - За говно, за блядское говно, за пизду твою кровь проливал! Человек удавился, пизда, а ты живешь! Ни хрена вам не останется, ни хрена, одни жить будете, на мертвой земле! Будете землю обсырать! - Ааа! - вопит Саша. - Волосы отпусти! - На тебе, гадина! - раздается сильный глухой удар, за ним другой. - На тебе, свинья, на! Не обосрешь землю, могилу Машину не обосрешь! Саша перестает кричать, и глухие удары прекращаются. - Что, - говорит Ломов в наступившей тишине. - Задумалась наконец? Вот и думай. Камень крепче головы. Увидела камень? Я тебе показывал. Вот Из комнаты слышится тихая возня, а потом начинается редкий чавкающий звук, слышный даже в коридоре, и многие мальчишки и девчонки в коридоре понимают, что товарищ Ломов делает с Сашей, положив ее животом на кровать, прямо на ноги мертвого старика, товарищ Ломов сипит, рявкает и иногда хрипло ругается коротким матом, а Саша молчит, скоро становятся слышны удары о кровать, визгливый скрип пружин, а потом прекращается и это. Дверь тихо приоткрывается и Ломов хрипло говорит расползающимся в сумрак детям: - Немедленно всем спать, теперь наступила ночь. Небо пасмурно, временами несколько смеркается и идет мелкий дождь, еле слышно шурша по травам, перестает снова, уходит куда-то в недра земли, но солнца все равно нет. Из окна пахнет мокрой травой, которая от дождевой влаги будто оживает, хотя давно засохла и мертва. Товарищ Ломов установил на территории детского дома ночь, и все лежат в кроватях, хотя при дневном свете никто не может спать. Ломов запер двери и посадил толстую Клару в подпол, а что стало с Сашей, неизвестно, она не выходит из комнаты, где Ломов ее бил. Лежать так просто в постели среди белого дня сперва было странно, а после стало скучно, и Катя с Верой назло Ломову закуривают одну папироску на двоих, тайком передавая ее друг другу и затягиваясь под одеялами, чтобы он узнал, как не удержать ему их в четырех стенах, хоть бы он и окна тоже |
|
|