"Илья Масодов. Сладость твоих губ нежных ("Школа" #1)" - читать интересную книгу автора

щеку, так что та взвизгивает от боли, и прячет его в карман.

- Срать было не надо? - говорит она чистым и спокойным голосом, после
чего коротко бьет Катю кулаком в живот, но не дает ей согнуться, вытягивая
вверх за волосы. Катя стонет от боли, зажмуривая глаза. Зина бьет ее еще
раз, потом коленом в низ живота, и отпускает. Катя сгибается и сползает
боком по стене на колени. Зина берет ее за шиворот и протаскивает по полу
к луже, и, присев и надавив Кате на затылок, вжимает ее лицо в теплую,
гадко воняющую массу, потом отпускает и встает. Катя плюясь садится на
колени, держится одной рукой за живот, а второй вытирает с лица кал.

- Еще хочешь? - спрашивает Зина.

- Нет, - говорит Катя, чувствуя на губах вкус Зининых фекалий и вонь.

- Тогда давай убирай.

Катя тщательно сгребает раздавленную кучку руками и выносит ее к
цистерне, сдавленно дыша от сильной боли в животе. Кал не хочет отлипать
от пальцев, ляпаясь кусочками в гниющую жижу под отверстием люка, и, чтобы
избавиться от него, Катя вытирает ладони о железные края. Спустившись с
лесенки, она приседает, и моет руки и лицо мокрым песком. Плакать она
начинает только теперь. Песок клеится к щекам, она вдыхает его в рот и
выплевывает обратно.
Зина ждет ее возле сортира.

- Давай скорее, отбой уже давно, - тихо напоминает она. - Лужу можешь
не вытирать, до утра сама высохнет.

Катя встает и отряхивается. Творожная луна все так же светит ей в лицо.
Луна находится далеко, и даже если Катя станет ей кричать, все равно не
услышит, поэтому Катя считает ее глухой.

- Поди сюда, - говорит ей Зина, когда Катя проходит мимо нее. Катя
вздыхает и нехотя поворачивается, затравленно глядя на свою мучительницу.
- Поди-поди, бить не буду, - Зина стоит, облокотившись спиной на закрытую
дверь сортира, руки ее засунуты в карманы ватника.

Катя подходит, и Зина, вытащив руки из карманов, берет ее за плечи и
прижимает к деревянной стене. Она смотрит Кате в лицо, а Катя поднимает
глаза и смотрит на звезды, чисто горящие высоко над землей, ей холодно
сквозь колготки, юбку, носки и дырявый сапог, живот ноет после ударов, на
губах вкус кала и крови, сочащейся из оцарапанной о зубы внутренней
стороны нижней губы, но Катя думает о том, что звездам тоже холодно там, в
открытой черной пустоте, где дуют сильные ветры, и сами звезды, наверное,
состоят сплошь изо льда. Зина начинает ее целовать, нежно растопыривая
губы и прижавшись к Кате всем телом, руками она по-прежнему держит Катю за
плечи.
Катя закрывает глаза от холода и распрямляет руки по стенке сортира,
словно хочет уснуть.