"Робеpт Масси. Hиколай и Александpа (неполн.)." - читать интересную книгу автора

родители приказали ему прервать путешествие. Когда фрегат "Память Азова"
покинул Бомбей, Георгий Александрович поднялся на борт взявшего курс в
противоположном направлении миноносца, чтобы вернуться к прежней спокойной
жизни на Кавказе.
Продолжая путешествие, Николай Александрович делал остановки в
Коломбо, Сингапуре, Батавии, Бангкоке, где нанес визит королю Сиама.
Оттуда направился в Сайгон и Гонконг, а когда в токийских парках зацвели
вишни, прибыл в Японию, где посетил Нагасаки и Киото. Когда он гулял по
улицам города Отсу, путешествие его - да и жизнь - едва не прервались
навсегда.
С шашкой в руках на него неожиданно кинулся японский полицейский.
Клинок, нацеленный в голову, лишь скользнул по лбу и из раны брызнула
кровь. Убийца взмахнул шашкой во второй раз, но греческий принц Георгий
отбил удар тростью. Причины, побудившие террориста напасть на цесаревича,
так и не были окончательно установлены. Не мог ничего объяснить и сам
Николай Александрович. На всю жизнь у него остался шрам, и временами он
страдал от головных болей. По мнению одних, нападение было совершено
религиозным фанатиком, взбешенным якобы непочтителтьным поведением Николая
Александровича и его спутников при посещении японского храма. Другие
приписали его ревности некоего самурая, жена которого приглянулась
цесаревичу. Этим эпизодом путешествие и завершилось: царь телеграфировал
сыну, требуя немедленного возвращения. После того эпизода Николай
невзлюбил Японию и чаще всего называл японцев "макаками". Запись в его
дневнике гласит: "Принял шведского посланника и японскую "макашку", -
"поверенного в делах", который привез мне письмо, портрет и старинные
доспехи, подаренные мне ее величеством [японской императрицей]".
Возвращаясь домой, цесаревич остановился во Владивостоке, где прожил
достаточно долго и участвовал в закладке Владивостокского вокзала в самой
крайней точке Великого Сибирского пути. Владивосток представился ему
заброшенным провинциальным городком с грязными, немощеными улицами,
открытыми канализационными канавами, бревенчатыми домами, фанзами, в
которых жили китайцы и корейцы. 31 мая 1892 года, несмотря на холодную,
ветреную погоду, цесаревич присутствовал на молебне, состоявшемся под
открытым небом. Наполнив тачку грунтом, Николай Александрович провез ее на
расстояние нескольких десятков метров и опрокинул на насыпь будущей
железной дороги. Вскоре осле этого, взяв в руки кельму, уложил первый
камень здания вокзала. [(Еженедельник "Владивосток" (N 21, 26 мая
1891_г.)] так описывал торжества по случаю начала Уссурийского участка
Великого Сибирского рельсового пути: "19(24) мая к 10 часам утра уже
собралась масса народа... Тотчас по прибытии Его Высочества Государя
Наследника Цесаревича началось молебствие... По окончании молебна Его
Императорское Высочество Наследник Цесаревич и Его Королевское Высочество
греческий принц Георг приложились к кресту и направились к месту земляных
работ... Почти у самого павильона была приготовлена лопата и тачка, в
которую Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич и
Великий Князь Николай Александрович собственноручно наложил землю и отвез
ее на полотно будущей железной дороги. Момент, когда Царственный Сын
управлялся рабочей тачкой, двигаясь с нею вперед и вываливая из нее землю
как простой рабочий, был поистине торжественный: все смолкли... По
окончании всей Церемонии Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич