"Ричард Мэтсон. Я - легенда (Последний) (Авт.сб. "Легенда")" - читать интересную книгу автора

дорожке.
Непривлекательное зрелище при дневном свете, - подумал он и поволок их
через лужайку к машине, где был приготовлен брезент. Обе женщины были
цвета вымоченной рыбы: все было выпито до капли.
Открыв тыльную дверцу, он погрузил тела в "виллис" и прошелся по
лужайке, собирая в мешок кирпичи и камни. Погрузив мешок в машину, снял
рукавицы, прошел в дом, тщательно вымыл руки и приготовил ленч: два
сэндвича, несколько пирожков и термос с горячим кофе.
Когда все было готово, он захватил в спальне мешок колышков и, как
колчан забросив его за спину, пристегнул к кобуре, в которой у него
находилась киянка. Запер за собой дверь и направился к машине.
Искать Бена Кортмана сегодня не стоит: есть много других забот. Вдруг
вспомнилась вчерашняя мысль о звукоизоляции. Ладно, черт с ней, - подумал
он, - завтра. Или когда погода испортится.
Он сел за руль и сверился со своим планом. Там первым пунктом стояло:
"Сайэрс: токар".
После того, как скинет трупы, разумеется.
Он завел мотор, вырулил задним ходом на Симаррон-стрит и взял курс на
Комптон-бульвар. Там он свернул направо и направился на восток. Дома по
обе стороны были безмолвны, и припаркованные у подъездов машины пусты и
безжизненны.
Роберт Нэвилль бросил взгляд на счетчик горючего. Было еще полбака, но,
видимо, имело смысл тормознуть на Вестерн-авеню и залить бензина под
пробку: подзаправляться запасенным в гараже без особой на то надобности
было бы неразумно.
На пустующей станции он заглушил мотор, выкатил бочку бензина, подсосал
через шланг и ждал до тех пор, пока светлая текучая жидкость не хлынула
через горловину на бетонное покрытие.
Масло, вода, жидкость в аккумуляторе, проводка - все было в порядке.
Почти всегда это было так, поскольку машина была особым предметом его
внимания. Случись так, что она сломается далеко от дома, и он не сможет
вернуться до наступления сумерек". Впрочем, о том, что тогда случится,
можно было даже и не размышлять. Несомненно одно: это был бы конец.
Улицы, пересекающие Комптон-бульвар, были пустынны. Роберт Нэвилль
миновал Комптон, затем буровые вышки. Никого.
Нэвилль знал, где их надо искать.
Подъезжая туда, где горело пламя, - вечный огонь, с горькой усмешкой
подумал он, - он натянул противогаз, надел рукавицы и сквозь запотевшие
стеклышки вгляделся в плотную завесу дыма, клубами возносящегося над
землей. Здесь когда-то было огромное поле, целиком превращенное затем в
угольный раскоп. Это было в июне 1975-го.
Нэвилль остановил машину и выскочил, торопясь поскорее справиться со
своей невеселой работой.
Сноровистыми быстрыми рывками он выволок через тыльную дверцу машины
первое тело и подтащил его к краю. Там он поставил тело на ноги и сильно
толкнул.
Подскакивая на неровной наклонной плоскости карьера, тело покатилось
вниз, пока не остановилось на дне, поверх огромной кучи тлеющих останков.
Тяжело хватая ртом воздух, Роберт Нэвилль поспешил обратно к "виллису".
Несмотря на противогаз, он здесь всегда чувствовал, что задыхается.