"Александр Матлин. На троих с ЦРУ " - читать интересную книгу автора

не один. Со мной будет наш местный представитель. Это ничего?
- Ничего.
- Его зовут Патрик О"Миллэн. Это вас не смущает?
- Нет, нет, что вы, что вы, - сказал я, делая вид, будто понял, что
имел в виду мистер Цвайхман. - До встречи в субботу.
- В котором часу они придут? - спросила жена, когда я положил трубку. -
В шесть? Хорошо. Я сварю борщ и сделаю зразы с грибами. А кто они такие?
- ЦРУ, - сказал я, с нескрываемой гордостью.
Жена побледнела, и из глаз ее потекли слезы.
- Так я и знала, - сказала она сквозь всхлипывания. Не иначе, кто-то
донес, что мы незаконно привезли из Италии килограмм салями...
В субботу, ровно в шесть раздался звонок в дверь, и я бросился
открывать. Мистер Цвайхман оказался высоким галантным джентльменом с
седеющими висками и тонкими усиками. Мистер О"Миллэн, наоборот, был
коренастым рыжеватым блондином с лицом цвета спелого граната. Лучезарно
улыбаясь, они вручили моей жене букет роз, мне - литровую бутылку
Е¤АбсолютаЕГ, и мы сели за стол.
Вы знаете, как американцы пьют водку. Это - непристойность. Это - позор
нации. Великий народ, подаривший миру Марка Твена и высадивший первого
человека на луну, понятия не имеет, как надо пить водку. Они ее разбавляют!
Чем угодно - томатным соком, апельсиновым соком, тоником, даже холодным
чаем. При одной мысли об этом экран компьютера темнеет у меня перед глазами,
и горло перехватывает спазма от боли за мою великую новую родину.
Впрочем, в тот вечер я не думал об этом. Захваченный ожиданием
надвигавшейся на меня значительности, я чувствовал себя американцем и готов
был разделить их позорные навыки. Поэтому я спросил, чем мои гости хотят
разбавлять водку. Услышав этот вопрос, мистер О"Миллэн потупился.
- Я думал, русские пьют водку прямо так, не разбавляя, - сказал он, и в
голосе его прозвучала тоска и надежда.
- Пожалуйста. Конечно. Как хотите, - сказал я и посмотрел на мистера
Цвайхмана. Все-таки, он был начальник, из Вашингтона.
- Я вас предупреждал, что он ирландец, - сказал мистер Цвайхман и,
неожиданно перейдя на русский язык, добавил с легким акцентом: - Меня можете
не спрашивать. До войны я жил в Воронеже.
Я налил, и мы выпили за здоровье хозяйки дома, как галантно предложил
мистер Цвайхман. Я налил снова, и мы выпили за наше благополучное прибытие в
Америку, как предложил мистер О"Миллэн. Потом мы выпили за мое здоровье.
Потом - за процветание Соединенных Штатов. Потом - за наши с женой успехи в
работе и личной жизни. Потом - за успехи американских атлетов в предстоящих
олимпиадах. Потом - почему-то за дружбу американского и пуэрториканкского
народов.
После каждого тоста я ожидал, что мои гости, наконец, заговорят о
важном государственном деле, по которому они приехали. Но они говорили обо
всем на свете - о старых фильмах, о плохом климате в Вашингтоне, о болезнях
позвоночника, о своих огородах и своих семьях. Оказалось, что у мистера
О"Миллэна шесть детей, и мы выпили за здоровье каждого из них в отдельности.
Потом оказалось, что двое из них замужем, и мы выпили за счастье их семей,
каждой в отдельности. К тому времени, когда дело дошло до здоровья моего
двоюродного брата, я уже слабо соображал, за что и с кем я пью. Е¤АбсолютЕГ
кончился, и я достал из холодильника бутылку Е¤ВольфшмитаЕГ. Конечно,