"Александр Матлин. Долгожданная встреча с другом " - читать интересную книгу автора

- Что такое гаишники, Лева?
- Ладно, старик, не прикидывайся. Свою Америку выгораживаешь, что ли? Я
же видел - ты ему только что сунул пятерку.
- Не пятерку, а шесть долларов. Плата за проезд по мосту.
- Как плата? - оторопел Лева. - Официальная плата? Чтобы проехать по
мосту, надо платить деньги?
- Не по всем. По этому - надо.
- Ну, знаешь, это безобразие! - констатировал Лева. - Хуже, чем у нас!
Как вы только такое терпите!
Взятки на дорогах он хоть и не одобрял, но принимал, как нечто
естественное. Но зато плата за проезд по мосту вызвала его искренний гнев. Я
сказал, как бы оправдываясь:
- Капитализм, Лева. Что поделаешь.
- Теперь вижу, - наконец успокоился Лева. Да, так я не закончил про
Мостониипроект. Директором второго института назначили...
Остаток дороги и весь последовавший за этим вечер я слушал Левины
повествования про реорганизацию московских проектных институтов, про новости
российского кино и про семейные дела наших однокурсников, которых я не
помнил. Это было неожиданное и почти насильственное возвращение в тот
далекий мир, который я с облегчением покинул восемнадцать лет назад. Мир
этот был для меня давно отторгнут и лишен смысла. Он был пуст, как вакуум
внеземного пространства, в который звездочками были вкраплены воспоминания о
нескольких самых близких друзьях, таких, как Лева.
Остановился он у меня всего на два дня; путь его лежал в Чикаго, где с
недавнего времени жила его дочь с мужем. Оба дня мы ездили по Нью Йорку,
заходили в музеи, обедали в пиццериях и китайских ресторанах. По вечерам он
заставлял меня слушать пластинки Щурацкого, который оказался не бардом, как
я ожидал, а конферансье. Я не всегда понимал злободневные шутки Щурацкого,
но смеялся, чтобы не обидеть Леву. При этом мы пили армянский коньяк. Коньяк
обладал резким дешевым запахом, но в этом было свое достоинство: он заглушал
устойчивый запах курева и пота, исходивший от Левы.
Вопросов про окружающий его мир Лева не задавал, хотя был за границей
впервые. Мои рассказы про Нью Йорк, про американские банки и системы
страховок, про предвыборную кампанию и итальянскую кухню падали в пустоту.
Когда я умолкал, он обычно говорил Е¤Да-а, дела...ЕГ и начинал пересказывать
содержание последнего спектакля театра на Таганке или объяснять принцип
организации каких-то ведомств в Советском Союзе. Тогда его рассказы падали в
пустоту. Однажды он вдруг спросил:
- Сколько стоит машина в Америке?
- Какая машина? - не понял я.
- Ну, вообще. Машина. Сколко стоит?
- Не знаю, старик, - окончательно растерялся я. - По-разному. Смотря,
какая машина.
- Ну, ты даешь, старик, - рассмеялся Лева. Столько лет здесь живешь и
не знаешь, сколько стоит машина...
В другой раз это был не вопрос, а скорее комментарий. Лева с увлечением
и даже, как мне показалось, с каким-то хвастовством рассказывал, как у них
все числятся на работе, и при этом никто ничего не делает. Этот рассказ он
неожиданно закончил так:
- Да и у вас, старик, то же самое.