"Александр Матюхин. Северное сияние ее глаз" - читать интересную книгу автора

которые посыпаны песком или углем. И везде - горы снега. Тонны снега.
Миллиарды спрессованных снежинок. Наверное, днем здесь можно ослепнуть от
снежного блеска... а у полярной ночи, выходит, есть свои неоспоримые
преимущества.
Забавно. Даже в толстых перчатках мерзнут пальцы.
Черная линия, начерченная на карте, отпечаталась в мозгу. У меня, как и
у любого человека на планете, был выбор. Я мог пойти направо, срезать путь и
оказаться бог знает где на заброшенной дороге. А мог свернуть налево, обойти
многоэтажные дома и пойти по федеральной трассе. На пару часов больше - но
стопроцентно надежнее. Что мне важнее? Отмороженные пальцы и нос или
скорость? Выбор-то есть. Но как решить, какой выбор наиболее правильный?
Я посмотрел налево, на гигантский сугроб. Из-за сугроба выглядывала
зеленая крыша гаража. По тротуару, мимо сугроба, шли люди. От них веяло
усталостью, желанием поскорее добраться до дома, до ужина, до теплой
постели.
Я посмотрел направо. По дороге медленно проезжала снегоочистительная
машина с яркой оранжевой полосой на бампере. Возле многоэтажного дома, на
площадке, орава детей играла в снежки. Гул стоял невообразимый.
Лево-право? Право-лево?
Как в детских считалках. Простая правда жизни - всегда приходиться
выбирать.
И я пошел через дорогу.
Мое периферическое зрение... о, оно совсем ни к черту в последнее
время. Я же слепну. Я почти слепец. Офтальмолог со смешной фамилией Борщ
говорил, что если я не сделаю операцию, то совсем ослепну лет через пять. А
я ему отвечал, что пять лет - это не так уж и мало. На что он возражал, что,
мол, смотря с какой стороны на этот вопрос поглядеть. А я ему улыбался в
ответ, потому что знал, что с моей стороны пять лет - долгий срок. Может
быть, я вообще не собирался жить так долго...
Громкий, резкий гудок прозвучал слишком поздно. А, может, и не поздно,
но я уже ничего не мог сообразить. Я стал кроликом, выскочившим на
оживленную трассу и впавшим в ступор при виде железного чудовища.
Меня ударило в бок, подбросило вверх, швырнуло в сторону. Дыхание
сперло. В горло натолкали морозного воздуха. Перед глазами вспыхнули яркие
огни (не северное ли сияние, нет?). И, кажется, я летел целую вечность. Я
успел почувствовать, как соскальзывает с плеча лямка рюкзака, и я становлюсь
в тысячи, нет, в миллионы раз легче. Мир замер вокруг. И только я оставался
в движении. Я летел, и летел, и летел.
А затем все кончилось.


3.

Сны ведут меня на север. В холод. В туман. В снег.
Снится, как я иду по широкой дороге. И под ногами серый асфальт,
покрытый тонкой коркой льда. По обочинам - рыжие кустики, похожие на куски
ржавчины. Позади - туман. Впереди, впрочем, тоже туман. Утро. И я чувствую,
что холод пробирает до костей, а дрожащий бледный свет греет веки. И изо рта
идет пар. А я иду по дороге, засунув руки в карманы, опустив голову,
разглядывая трещинки на асфальте. Иду к своей мечте. Боюсь поднять глаза,