"Клейтон Мэтьюз. Новый Орлеан " - читать интересную книгу автора

Они прильнули друг к другу. Одри яростно стиснула его дрожащими
руками, ее хриплое дыхание обдало ему ухо. Через минуту ее объятия
ослабли, и Мартин перекатился на спину, стараясь умерить отчаянное
сердцебиение.
Одри шевельнулась.
- Для стареющего сенатора у тебя неплохо получается...
- Что значит для стареющего? - притворно оскорбился Мартин.
У нее вырвался сдавленный смешок. Этот звук иногда напоминал Мартину
тявканье пуделя.
- Ну.., время от времени я замечаю признаки.., увядания.., или
опадания... Разве это не симптом старости?
На этот раз она расхохоталась от души и во все горло, и смех ее
прозвучал более чем непристойно.
Она уже предусмотрительно отодвигалась от него и спрыгнула с кровати
с обманчивой и грациозной стремительностью кошки, так что Мартин,
нацелившийся шутливо шлепнуть ее по соблазнительному заду, промазал как
минимум на фут.
Когда Одри Фейн поворачивалась спиной, становилось заметно, что она
слегка кривонога, однако это нисколько не умаляло ее очарования, напротив,
лишь добавляло привлекательности.
Мартин потянулся к ларцу, стоявшему на ночном столике, и достал из
него сигару. Обрезав кончик, он старательно раскурил ее и вдохнул крепкий
ароматный дым. Сигары были кубинские. Он имел возможность доставать
несколько коробок в год через Женеву, откуда они поступали в Соединенные
Штаты в немаркированной упаковке. Он испытывал некоторые угрызения
совести, поскольку понимал, что любой из его противников мог бы сделать
себе политический капитал на том факте, что сенатор США Мартин Сент-Клауд
курит контрабандные сигары с Кубы.
А с другой стороны, криво усмехнулся он про себя, существует еще
пара-тройка таких вещей, узнать о которых оппозиции было бы куда радостнее.
Его роман с Одри Фейн, к примеру.
Человек - пленник своих страстей, мелькнуло у него в голове; мысль,
конечно, не очень оригинальная, но в его случае как нельзя к месту.
Ворвавшийся в комнату с Бербон-стрит оглушающий шум заставил Мартина
вскинуть голову и насторожиться. Спустив длинные ноги с кровати, он
накинул халат, распахнул створки французского окна и вышел на балкон.
Квартира окнами выходила на Бербон-стрит. Принадлежала она, конечно,
Одри. И хотя та снимала квартиру на весь год, пользовалась ею нечасто - за
исключением последних дней масленицы. Богемная атмосфера Французского
квартала была для новоорлеанца из высшего общества достаточно пикантной,
чтобы побродить по нему скуки ради. Но постоянно жить здесь? Нет, Боже
упаси!
Хотя Одри пошла на значительные расходы, обустраивая квартиру по
своему вкусу, очень немногим было известно, что снимает ее именно она.
Этого не знал даже ее отец.
- Но ведь иметь здесь квартирку на масленицу стоит того, - как-то
заявила она Мартину. - Можно смотреть парады прямо с балкона, со всеми
удобствами. К тому же я могу себе это позволить.
Что правда, то правда. Ее отец. Рексфорд Фейн, происходил из
старинной семьи новоорлеанских богачей и был, вероятно, самым