"Анна Матвеева. Небеса" - читать интересную книгу автора

Анна Матвеева

Небеса

ГЛАВА 1. ПЕРВАЯ СМЕРТЬ

Доводы были детскими, отзывались легкой улыбкой отца и нахмуренной
бровью матери, но как же я старалась перетянуть улыбку и бровь в мою зыбкую
веру...
Я доказывала, что человек, хотя бы однажды видевший море, не должен
более сомневаться. Море не могло появиться по пустой прихоти природы: тогда
оно стало бы кучей соленой воды, а не морем - где бережно хранятся
затонувшие корабли, где пляшет солнечная сеть в бирюзовых волнах, которые
мрачнеют, лишь только отплывешь подальше от берега... Разве могло море стать
таким случайно, без генерального плана, божественного замысла, великой идеи?
А небеса? Голубые небеса, любимая декорация для птичьих выступлений,
лучший фон кудрявым облачным парикам, парадная рама солнцу, - разве могли
эти небеса-чудеса явиться сами по себе, из ниоткуда, вдруг?
Упорствуя и злясь, я спрашивала родителей, смогли бы они выдумать
лебедя? Чтобы по воде плыла изогнутая белоснежная ладья, а по земле шагал
коротколапый уродец с длинной, как садовый шланг, шеей?
А деревья? Корни, что бугрятся под землей, словно окаменевшие змеи, и
листья, сквозь которые можно подглядывать за небесами, и этот нежный запах,
слышимый сквозь жесткую кору? Смогли бы вы придумать такие деревья, или ваши
деревья были бы лучше?
Я ликовала, увидев впервые "La creation du Mond": по-детски отвергая
иронию, принимала карикатуры Эффеля за чистой монеты совпадение с моим
собственным миром, где самый тонкий и ничтожный стебелек мог похвастаться
особенным происхождением.
Атеизм с готовностью распахивал передо мной куцые объятья, да и
родители старались объяснить, но прорастала из этого блеклая и бестолковая
белиберда: жить надо просто так, мир придумался сам по себе, а умершие люди
лежат в земле, лежат долго, покуда сами не станут землею, не сравняются с
почвой, прошитой мокрыми розовыми червями, простеганной корнями трав...
Мне же - хотя старалась и страдала - не удавалось поверить, что наш
прекрасный мир стал таким по причудливому, как логика шизофреника,
соединению случайностей с обстоятельствами. Деревья оставались совершенными
и молча росли, я никогда не смогла бы за ними угнаться. Небеса оставались
голубыми, облака - кудрявыми, лебеди били воду красными лапами, а люди
рождались, ожидая смерти.
И da capo.
Мои родители были атеистами, и до первой смерти в нашей семье все шло
так, как понравилось бы и Родине, и Партии. Отец, рассуждая о Боге, дышал
тяжело и быстро, сердясь, что детский ум не принимает разумных доводов:
Бог - если он есть - не нуждается в посредниках, а человеку (отец ударял
себя пальцем в грудь, а я сжималась, думала - вдруг проткнет насквозь и
палец войдет в сердце, как стек в маслянистую плоть пластилина), человеку не
нужны ритуалы. И отец задыхался, пытаясь вбить в мою голову простейшие из
мыслей так же, как бабушка вбивала в тесто желтки. На самой высокой ноте
отца меняла мама, пыталась переключить меня на другой канал, как телевизор.