"Елена Александровна Матвеева. Черновой вариант (Повесть) (детск.)" - читать интересную книгу автора

уши, как дужки от очков.
Что это такое? Гоген - раскрашенные картинки. Мне не нравится
наскальная живопись.
Не нравится античная скульптура. Она вся в движении, в пластическом
танце, только движение это кажется мне застывшим, мертвым. Почему Венеру
Таврическую считают эталоном красоты? У нее змеиная головка, некрасивые
ноги и висячий зад.
Я купил иллюстрированную книгу "Репин".
Прекрасный художник. Говорю Капусову:
- Замечательная картина "Садко".
Там изображено подводное царство. Чувствуется глубина. Перламутровость,
нереальность фигур, предметов.
Капусов посмотрел на меня через свои очки-линзы и безапелляционно
заявляет:
- Аквариум с проститутками.
- Что?! - Я взвился. - Ты не имеешь права!.. - Да и осекся, хоть не
скоро остыл.
Зачем же демонстрировать свое непонимание? Нужно знать, что хвалить,
что положено хвалить. Если мне лично картина понравилась, это совсем не
означает, что она хороша с общепризнанной точки зрения.
У меня не развит вкус.
Я не понимаю, чем хороши иконы. Сейчас каждый интеллигентный человек
должен увлекаться иконописью. Отец объяснял мне: примитив, краски,
композиция, история. Понимаю, даже чувствую, есть в них что-то. Но не вижу
- что.
Я не понимаю, в чем прелесть сказок и детских книг. Все восхищаются
сказками, Карлсонами и Винни Пухами. Мультяшки смотрю с удовольствием, а
читать детские книги - слуга покорный. Догадываюсь, из этих книг я вырос,
может быть, не так давно и, наверно, не дорос, чтобы к ним вернуться. Но
это домыслы - сказок я не принимаю.
Я не люблю стихов. Это кощунство. Никогда в этом не признаюсь. Когда
Тонина спросила, кто из поэтов мне больше всего нравится, я был в таком
замешательстве, что ответил первое пришедшее на ум:
- Маяковский и Северянин.
Она удивилась, и я сразу понял, что промахнулся.
Если бы еще знать наверняка, кто такой Северянин!
Я покраснел до корней волос, запылал, как печь. А это случается редко,
у меня капилляры глубоко спрятаны.
Стихи я не читаю. Я воспринимаю их как что-то неестественное. Мне
хочется их пересказать прозой.
Беру с полки первый попавшийся сборник стихов.
Заболоцкий. Открываю первую попавшуюся страницу.
Тычу пальцем в первую попавшуюся строчку:


Здесь бабы толсты, словно кадки,
Их шаль невиданной красы,
И огурцы, как великаны,
Прилежно плавают в воде. (Не в рифму!)
Сверкают саблями селедки,