"Сомерсет Моэм. Тогда и теперь" - читать интересную книгу автора

суровое выражение лица. Несомненно, он не из тех, кто позволяет смеяться над
собой.
Видимо, почувствовав изучающий взгляд Пьеро, Макиавелли повернулся и
вопросительно посмотрел на юношу.
- Это Пьеро? - обратился он к Биаджо.
- Да. Его мать надеется, что ты позаботишься о нем, проследишь, чтобы
он не попал в беду. Макиавелли сухо улыбнулся.
- Анализируя неблагоприятные последствия моих ошибок, он, без
сомнения, поймет, что добродетель и трудолюбие ведут кратчайшей дорогой к
успеху в этом мире и к блаженству в мире ином.
Они тронулись в путь. По брусчатым улицам Флоренции лошадей пустили
шагом, а миновав городские ворота, перешли на легкий галоп. Предстояла
дальняя дорога, и всадники не хотели попусту утомлять лошадей. Макиавелли и
Пьеро скакали впереди, двое слуг - чуть сзади. Все четверо были вооружены.
Флоренция не воевала с соседями, но в государстве было неспокойно: за любым
поворотом могли встретиться мародерствующие солдаты-наемники. Макиавелли
молчал, погруженный в раздумье, а Пьеро - от природы не из робких, - глядя
на сосредоточенное, хмурое лицо своего спутника, заговорить не решался.
Несмотря на осеннюю прохладу, стояло чудесное утро. На душе у Пьеро было
радостно. Хотелось не молчать, петь от восторга, задавать миллион разных
вопросов. А они ехали и ехали. Солнце поднималось все выше, прогревая
осенний воздух. Макиавелли так и не проронил ни слова, только время от
времени жестом показывал, что надо перейти на шаг.

4

Макиавелли было о чем подумать. В поездку он отправился не по своей
воле и приложил все силы, чтобы уговорить Синьорию послать кого-нибудь еще.
И не только потому, что плохо себя чувствовал - хотя сейчас каждый шаг
лошади отзывался болью в животе, - он также не хотел сразу после женитьбы
огорчать Мариетту своим отъездом. Он обещал ей, что разлука будет недолгой,
но в душе понимал: дни могут сложиться в недели, недели - в месяцы, прежде
чем он получит разрешение вернуться домой. Как затягиваются дипломатические
переговоры, он мог убедиться во время поездки во Францию.
И все-таки личные дела составляли лишь малую толику его забот. Италия
находилась в отчаянном положении. Людовик XII, король Франции, обладал
абсолютной властью. Он завладел большей частью Неаполитанского королевства,
хотя Сицилия и Калабрия все еще оставались у испанцев. Ему принадлежал Милан
с прилегающими к нему территориями. Он наладил хорошие отношения с Венецией,
а города-государства Флоренция, Сиена и Болонья находились под его опекой.
Он заключил союз с папой, и тот разрешил ему развестись с бесплодной и
нелюбимой женой и жениться на Анне Английской, вдове Карла VIII. В
благодарность Людовик XII выдал Шарлотту д'Албре, сестру короля Наваррского,
за сына папы, Чезаре Борджа, и пообещал представить в его распоряжение
войска, чтобы тот смог отвоевать владения, потерянные церковью.
Чезаре Борджа, известному по всей Италии как Эль Валентино - по
названию герцогства, пожалованного ему Людовиком XII, - не было еще и
тридцати. Капитаны его наемных войск - Паголо Орсини, глава знатного
римского рода, Паоло Бальони, правитель Перуджи, и Вителлоццо Вителли из
Читта-ди-Кастелло - прекрасно знали свое дело. И сам Чезаре показал себя