"Галия Мавлютова. Королева сыска " - читать интересную книгу автора

выстраивались.
Кооперативно-перестроечные времена, едва затронув интерьер,
переменили ценник, вывеску и ассортимент. Заведение впервые обзавелось
именем собственным - "Жанетта", в нем стали варить кофе по-восточному и
продавать горячие бутерброды. Появился повод сидеть подолгу за столиком и
разговаривать. Заведение сделалось удобным для конспиративных встреч. До
этого могло привлекать лишь его расположение: в центре города, но в
стороне от людных улиц, случайный человек вряд ли забредет, вокруг только
жилые дома и предприятия, гулять здесь незачем.
В начале девяностых заведение ушло в частные руки. Изменился
интерьер, кафе погрузилось в интимный полумрак, наконец-то стали продавать
алкоголь. И публика пошла другая, главным образом мальчики и девочки из
офисов - последних в округе расплодилось несчитано. Акции заведения на
рынке тайных встреч заметно поднялись. А когда вокруг столиков соорудили
нечто вроде ширм, кафе стало прямо-таки идеальным местом для кураторов и
их агентов. Юмашева чуть ли не всерьез удивлялась, почему она не встречает
здесь никого из своих коллег, беседующих со своими... Гюрза редко
употребляла слово "стукач", говоря об агентах.
Оно казалось ей слишком поверхностным, однобоким и кагэбэшным. На
худой конец, сойдут и "информатор" или тот же "агент". А чаще всего
называла их "барабанами". Кулуарно, конечно. Хотя, по большому счету,
любое из слов лишь приблизительно передавало суть отношений,
складывающихся между опером и работающим на него человеком. Точнее, каждый
отдельный случай требовал своих слов.
Гюрза отодвинула тарелку с корочкой от пиццы ("Так себе плюшка, кабы
не голод, в жизни не съела бы так много") и поднесла ко рту кофейную
чашку. Слух выхватил знакомую фамилию - Марьев. Нет, она не вздрогнула, не
опрокинула кофе на юбку. Она улыбнулась. Отыскал и здесь. Нет от вас
покоя, Сергей Геннадьевич. На коммерческой радиостанции, выбранной
девушкой за стойкой, наступило время городских новостей, и почему-то вдруг
вспомнили Марьева. Послушав немного сообщение, Юмашева поняла почему. В
связи с более свежим и более громким убийством Воропаева.
Опять журналисты выстраивают ряды из убиенных депутатов.
Ее агент, верно, думает, из-за Новоселова встреча. А вот и нет. Гюрза
встала, подошла к стойке, попросила сварить еще кофе и принести. Не
хватало только добавить: "Я у вас долго тут сидеть буду".
Люди думают, оперативная работа - это одна большая захватывающая
погоня. На самом деле - одно большое ожидание. Ждешь часами в засадах
преступников, ждешь результатов экспертиз, ответов на запросы, ждешь,
когда гражданин перестает запираться и начнет давать показания. Ждешь
зарплату и очередное звание, ждешь, когда сыск станет корпорацией
идеалистов, для которых истина и справедливость превыше всего. Ждешь вот
агента, который должен прийти в четыре, а сейчас уже пять минут пятого.
Ее человек появился на десять минут позже обговоренного времени.
Девушка по имени Мила сделала два шага от входной двери остановилась,
давая глазам освоиться после уличного света в полумраке кафе. Потом
принялась озираться, близоруко щурясь. Гюзель помахала рукой. Мила
заулыбалась и направилась к ее столику.
Вот она пересекает кафе. Гюрза, опершись щекой о ладонь с зажатой
между пальцами дымящейся сигаретой, смотрит на нее. Идет женщина, на вид