"Янка Мавр. ТВТ" - читать интересную книгу автора

подумала Клава. Сначала она почувствовала приятный запах, а потом, уже войдя
на кухню, увидела, что мать печет на примусе оладьи - и больше ничего, и
никаких несчастий ни на голове матери, ни вокруг.
Немного странным было лишь то, что мать очень уж резво прыгала около
примуса.
Пустилась в пляс и Клава, но только от радости.
- Ой, мамочка, как хорошо, что ты оладьи печешь!
- Знаю, что тебе есть хорошо. А вот попробовала бы сама печь на этой
непослушной сковородке.
- Я тебе помогу, мама.
- Толку-то от твоей помощи. Сидела бы лучше да уроки учила. Добрые люди
спать уже собираются, а ты где-то еще бродишь.
- Я же говорила, что у нас сегодня физкультурный кружок, - сказала
Клава и пошла в комнату раздеваться. Мать, ворча, снова принялась плясать
вокруг примуса, собственно говоря, не вокруг примуса, а вокруг сковородки. В
ней, непослушной, и был корень зла.
А корень этот заключался в том, что ручка сковородки держалась на
одной, да и то расхлябанной заклепке. От другой остались лишь две дырочки.
Чтобы пользоваться этой сковородкой, нужно было радеть мастерством
циркача-жонглера, который может крутить на палочке тарелки, или держать их
на одном пальце, или поставить ребром на нос, или еще что-нибудь в этом
роде.
К сожалению, мать такой науки не проходила, поэму сковородка совсем не
слушалась ее и вертелась, как сама хотела. А хотела она вертеться главным
образом влево. Если же это ей не удавалось, то - вправо. А прямо держаться
избегала всякими способами. Теперь понятно, почему мать плясала, злилась и
ворчала.
Когда Клава снова вошла на кухню, мать сказала ей:
- Ну, пеки уж ты, пока я вынесу ушат. Клава согласилась очень охотно.
Взялась одной рукой ручку сковородки, другой ворошит, переворачивает оладьи;
все идет как по маслу.
Но стоило ей снять сковородку, как она - круть! - оладьи полетели на
пол. Подобрала Клава оладьи и начала снова накладывать тесто.
Тут и пошло несчастье за несчастьем... Едва только Клава собралась
положить тесто, - сковородка крутнулась влево, и оно попало на табуретку. А
когда Клава поднесла следующую ложку, - сковородка метнулась вправо.
Теперь уже Клава поняла, почему мать так злилась. Сжав зубы, гонялась
она за сковородкой и кое-как ухитрилась положить две ложки. Только легли они
как попало, па разные стороны сковородки. Но Клаве было уже не до этого:
попасть бы вообще.
Когда же дошла очередь до третьей ложки, то она попала как раз на
первую оладью. Дело усложнилось. Клава готова была уже позвать на помощь
мать, но постыдилась, поставила сковородку на пол и начала делить сдвоенную
оладью на две части.
Тут только она заметила, что сковородка, стоя на полу, не крутится.
Обрадовалась девочка и начала носить тесто из миски на пол и размещать так,
как сама хотела, а не сковородка.
- Крутись теперь сколько влезет! - зло шептала Клава, неся сковородку
на примус и совсем не обращая внимания на ее выкрутасы.
Но сковородка на этот раз применила новую тактику и упорно начала