"Владимир Максимов. После немоты " - читать интересную книгу автора

сиюминутными потребностями и страстями, в стерилизованное сознание которой в
любой день и час можно вложить любую жизненную программу или политическое
клише - вот идеал всякой формы тоталитаризма вообще и его самой
отвратительной и лживой разновидности - коммунизма, - в особенности.
Именно поэтому вот уже почти шестьдесят лет в странах, где побеждает
тоталитарное насилие, горят на кострах книги и чуть ли не каждый год заново
переписываются события только что минувшего прошлого. Именно поэтому над
тысячами братских могил вокруг концлагерей и тюремных застенков вы не
отыщете ни одного имени, а только безликие номера. Именно поэтому сегодня, в
джунглях Юго-Восточной Азии, при гробовом молчании гуманистов из западных
университетов, людей без счета и звания выбрасывают умирать в болотах и
закапывают живьем. Убийцы, величающие себя революционерами, оставляют
человеку один выбор: забыть себя или умереть.
Совсем недавно один прогрессивный итальянский журналист, показывая мне
на храм святого Петра, назвал это чудо людского гения "результатом
жесточайшей эксплуатации человека человеком". Этот полуинтеллигентный
вандал, еще не придя к власти, уже готов нажать на рычаги бульдозера, чтобы
снести славу Италии и воздвигнуть на ее месте многоквартирный курятник,
который развалится в промежутке между двумя муниципальными выборами. Можно
себе представить, на какие социальные художества способен этот смелый
реформатор, как только он окажется у кормила правления!
Может быть, как это ни парадоксально, счастье истории, или, вернее,
Промысел в том, что эта бесчеловечная доктрина впервые попыталась
утвердиться именно в России. Ибо из всех народов - в этом мое твердое
убеждение - русский народ менее всего способен органически усвоить
какое-либо рациональное безбожное учение. Религиозная в самой своей
глубинной сути, Россия за шестьдесят лет не только практически изжила в себе
смертельно разрушительный соблазн коммунизма, но и героическими усилиями
своих лучших сынов вновь соединила распавшуюся было связь времен,
восстановила широчайшую панораму событий прошлого. "Архипелаг ГУЛаг" - не
просто великое художественное произведение, но еще и возвращение народу его
национальной памяти. Марксисты всех оттенков постоянно твердят о праве на
очередной эксперимент. Не вышло, де, в России, выйдет в Китае, не получилось
в Китае, должно получиться на Кубе, на состоялось на Кубе, нужно попробовать
в Португалии или Испании и т. д., и т. п. Но, провозгласив свою идеологию
наукой, марксисты логически обязаны усвоить и непреложный закон всякой
науки: если ваш эксперимент повлек за собой человеческие жертвы, вы теряете
право на эксперимент. Залив свой путь слезами и кровью миллионов от Москвы
до Гаваны, марксизм потерял право на дальнейший опыт. И этой научной аксиомы
не может изменить безответственная болтовня духовных люмпенов вроде Маркузе.
В старинных русских летописях сохранилось поучительное событие. Один
удельный князь решил построить у себя церковь, пригласив для этого лучших
тогдашних зодчих. Они создали замечательное произведение искусства, и
потрясенный феодал спросил у них, могут ли они построить храм еще лучше?
Гости ответили, что могут. Не желая соперничества со стороны богатых и
сильных соседей, князь приказал уничтожить этих людей. Преступление было
совершено в соседнем лесу, но случайно картину убийства увидел деревенский
мальчик, собиравший там ягоды, - преступление сделалось фактом историческим.
Воистину, нет ничего тайного, что не стало бы явным! Это событие - урок
политическим лжецам и тиранам современности: бессмертный мальчик истории