"Владимир Максимов. После немоты " - читать интересную книгу автора

"Царствие Небесное усилием берется"! Так постараемся же совершить это
усилие на любом поприще, по которому направил нас Господь, чтобы в конце
пути оказаться достойными бесценного дара Свободы, каким наделил Он каждого
из нас в день Святого Крещения.
С глубочайшим уважением
В. Максимов
Москва, 4 июля 1973 г.

ОТВЕТЫ КОРРЕСПОНДЕНТУ "ФРАНС-ПРЕСС"

1. Из знакомства с Вашими произведениями вытекает, что Вы являетесь
верующим человеком. Можете ли Вы сформулировать, в чем Ваша вера и какое
место занимает религия в Вашем творчестве?
- Слово "вера" говорит само за себя и мне к этому нечего добавить. Если
же говорить догматически, то исповедую православное христианство. Эта Вера и
вооружает меня критерием истины и красоты, безусловно обозначая мне цели,
задачи и средства творчества. Должен заметить, что в наш смутный век
утвердилась лукавая тенденция путать Веру с амбициозным политическим
фанатизмом. Это целенаправленное смешение понятий разрушительно вообще, а
для писателя в особенности. Писатель, сотворивший себе кумира из очередного
общественного движения или политической доктрины, неминуемо скатывается к
творческому краху. Взлетая иногда на самый гребень вызванных ими событий,
он, затем, вместе с их спадом уходит в литературное небытие. От Горького до
Гамсуна таких примеров в культурной истории нашего века множество. Истинная
Вера - всегда результат взыскующей совести, а потому и служит человеку
безошибочным путеводителем на долгих дорогах жизни.
2. Является ли ваша вера результатом изначального религиозного
воспитания, обретена ли она вами после какого-то перерыва или вы пришли к
ней через тяжелый жизненный опыт?
- Скорее всего здесь имеет место последнее. Родители мои - наивные
атеисты двадцатых годов, соблазненные происходящим на их глазах политическим
своеволием, которое они восприняли как свободу, не могли, разумеется,
воспитать во мне религиозное чувство. Но Соблазн гордыни бессилен перед
Великим Искуплением. Как зеленый побег сквозь асфальт, пробивается Благая
Весть в человеке через гнетущие наслоения времени. Пробилась она и во мне,
озарив окружающее невечерним светом Ожидания и Надежды.
3. В "Семи днях творения" вы показываете галерею молодых людей
различной социальной формации, приходящих к Вере. Чем вы объясняете, что в
столь агрессивно атеистической стране начинают возникать такие феномены?
- Не раз в нашем трагическом столетии раздавались голоса о
богооставленности мира. Слишком многое, на первый взгляд, подтверждало этот
пессимизм: гражданские катаклизмы начала века, дальше - газовые камеры в
самом сердце Европы и миллионы одетых в серые бушлаты невольников от
Беломорканала до Колымы, запустение церквей и святых мест. Это кажущееся
угасание Света на какое-то время затмило перспективу маловерам и ввело в
искушение слабодушных. Но зоркие сердцем знали, что это лишь испытание,
через которое надо было пройти, чтобы уже более никогда не соблазняться
мнимо легкими путями эгоизма и безверия. Знали и безропотно несли этот крест
сквозь поругание и расстрелы, сквозь тюрьмы и лагеря, сквозь предательство и
хулу. Свет наших мучеников Веры не угаснет, навеки запечатлев в потомстве