"Джулиан Мэй. Многоцветная Земля (Изгнанники в плиоцен-1)" - читать интересную книгу автора

- Стейн, говорить больше нечего, - отрезала Джорджина, проверяя
герметичность выходного люка на своей машине. - Теперь мы с тобой,
Синеглазый, вдвоем, Большая Мамочка и Стейни против всех на свете. И храни
тебя Бог, если ты не успеешь протрезветь к тому времени, как мы прибудем на
место аварии. А теперь, ребятки, полный вперед!
Огромные ворота метров одиннадцать в высоту и почти столько же в
толщину отворились, открывая вход в смотровой туннель, уходивший под
морское дно. Джорджина ввела координаты места аварии в автопилоты аварийных
машин, и дежурные могли немного расслабиться, поудобнее устроиться в своих
скафандрах и, возможно, принять одну-две порции возбуждающего. Тем временем
их машины со скоростью пятьсот километров в час мчались по смотровому
туннелю, проложенному под дном Атлантического океана, к месту аварии.
Стейн Ольсон поднял парциальное давление кислорода в своем скафандре и
принял изрядную дозу альдетокса и стимвима. Затем он включил кухонный
комбайн и запрограммировал его так, чтобы тот приготовил литр сырых яиц,
пюре из копченой сельди и порцию аквавита. (Ольсон имел обыкновение
похмеляться именно аквавитом.)
В приемнике внутри его шлема раздалось тихое бормотанье:
- Выродок проклятый, викинг дерьмовый! Шлем ему подавай с рогами, а
зад чтобы непременно был укутан в медвежью шкуру!
Стейн невольно улыбнулся. В своих мечтах Ольсон действительно любил
воображать, будто он викинг. Нет, даже не викинг, так как в нем были не
только норвежские, но и шведские гены, а разбойник, грабитель из
Варангер-фиорда, совершающий время от времени набеги на юг, в русские
земли. Как здорово было бы отвечать на любое оскорбление ударом боевого
топора или меча, не будучи стесненным дурацкими узами цивилизации! Как
замечательно было бы не сдерживать застилающую глаза кроваво-красную пелену
гнева! Пусть бы наливались мускулы перед битвой! Брать силой высоких
белокурых женщин, которые сначала сражались бы с тобой не на жизнь, а на
смерть, а потом отдавались! Нет, что ни говори, а он, Стейн Ольсон, рожден
для такой жизни.
Однако, к великому сожалению для Стейна Ольсона, период дикости
человечества завершился задолго до наступления Галактического века, и ныне
по той эпохе сокрушалось разве что несколько этнографов, а тонкости новых
культурных варваров были недоступны пониманию Стейна. Компьютер помог
Ольсону подыскать увлекательную и опасную работу, но духовный голод остался
неутоленным. Мысль об эмиграции на далекие звезды никогда не приходила
Стейну в голову; он твердо знал, что ни в одном из человеческих поселений в
Галактическом Содружестве Эдема не было. Нежный росток человеческой
цивилизации представлял слишком большую ценность, чтобы им можно было
рисковать, бросая в тихую заводь неолита. Каждый из семисот восьмидесяти
трех новых миров, заселенных землянами, был вполне цивилизован,
регламентирован этическими нормами Галактического Содружества. Каждый нес
бремя посильного участия в медленном становлении Единого Целого. Тем, кто
горел желанием поглубже познакомиться со своими историческими корнями,
предоставлялась возможность посетить реконструкции культурного прошлого
Старого Мира или принять участие в великолепно организованных инсценировках
исторических событий, почти не отличавшихся от подлинных событий даже в
мельчайших деталях и позволявших всем желающим активно познавать избранные
главы истории культуры.