"Джулиан Мэй. Золотой торквес (Изгнанники в плиоцен 2)" - читать интересную книгу автора

обширному плато и впадающей в почти безводный Средиземноморский бассейн
плиоценовой Земли, именуемый Пустым морем.
Может, туда, к материку? Крылья понесут его со скоростью более ста
километров в час короткими перелетами. С высоты он проследит путь корабля,
пройденный накануне. Но можно двинуться и восточнее, к маячащей вдали
громаде Корсики - Сардинии, где, по словам Крейна, нет ни единого тану.
Он может лететь куда вздумается. Он теперь свободен.
Сброшены невидимые путы, наложенные гуманоидом-поработителем. Сегодня
утром, когда он проснулся, его серебряный торквес похолодел:
психопринудительный аппарат обезврежен небывалой силой его ума.
Метафункции, высвобожденные торквесом, работают в нарастающем темпе.
Он вытянул сверхчувствительные стрекозьи локаторы, прислушиваясь и
улавливая ровное дыхание семерых спящих на борту и телепатический гомон с
других судов, разбросанных по бескрайнему водному пространству. Далеко на
юге - он напряг зрение, неуклюже пытаясь сфокусировать его получше, -
просматривались гармоничные умственные сигналы. Великолепно! Не иначе, там
столица тану Мюрия, куда они и направляются.
Если он подаст сигнал, отзовется ли ему кто-нибудь с борта? А ну,
попробуем!
Сознания мгновенно достиг невыносимо яркий отзыв:
"Кто ты, сверкающий озорник?"
"Кто, кто! Эйкен Драм - вот кто!"
"Такой далекий, маленький, мерцающий умишко... Постой! О-о!"
"Нет! Прекрати!"
"Не уходи, Сиятельный! Ты кто таков?"
"Пусти же, черт тебя..."
"Погоди, кажется, я тебя знаю..."
Его вдруг охватил леденящий ужас. Кто-то странный, неведомый
завладевает им, прокладывая себе путь в лабиринте его мозга. Эйкен Драм
рванулся, пытаясь освободиться, но слишком поздно сообразил, что ему
понадобятся все силы, чтобы разрушить эту связь. Поднатужась, он все же
стряхнул с себя чужую хватку. И вдруг понял, что падает, теряя обличье
стрекозы и обретая свое человеческое, уязвимое. Ветер свистел в ушах. С
воплями Эйкен летел прямо на корабль; за какую-то долю секунды до крушения
ему удалось вновь превратиться в насекомое. Дрожа и отдуваясь, он уселся
на верхушку мачты.
Поднятый им шум разбудил остальных. Судно раскачивалось, отчего по
гладкой поверхности лагуны пробегала мелкая волна. Элизабет и Крейн
высунулись из крытой пассажирской каюты и уставились на него; за ними
показался Раймо с выражением тупого недоумения на задранной кверху
физиономии; шкипер Длинный Джон орал во всю глотку:
- Эй, Драм! Я знаю, что это ты! Помогай тебе Бог, ежели что сотворишь
с моей посудиной!
Крики привлекли на палубу еще одного пассажира, антрополога Брайана
Гренфелла, который не удостоился даже серого торквеса. Он был зол и явно
ничего не подозревал о телепатическом поединке, происходившем между
стрекозой и остальными.
- Вы что, сдурели - так раскачивать судно?!
- Эйкен, спускайся! - громко произнес Крейн.
- Как же, держи карман! - отозвалась стрекоза.