"Карл Май. Золото Виннету ("Виннету" #3) " - читать интересную книгу автора

запаха краснокожих, такие люди, как вы, на дух их не переносят. Вперед,
Тони!
Не удостаивая меня больше своим вниманием, он исчез вместе со своей
клячей среди зеленых холмов. Я знал, что он собирается предпринять, так как
и сам бы действовал подобным же образом, пытаясь зайти индейцам в тыл, пока
они не разгадали хитрость.
Между тем краснокожие приблизились. До сих пор им не о чем было
беспокоиться: они не спускали с вестмена глаз и были уверены, что тот
достаточно далеко. Однако вскоре они должны были наткнуться на мой след и
насторожиться. На всякий случай я проверил оружие и взвел курок.
В том месте, где след незнакомца пересекался с моим, индейцы внезапно
остановились и сгрудились вокруг своего предводителя.
Я поднял было штуцер, но пустить его в дело мне не пришлось: из-за
холма раздался выстрел, второй, и двое краснокожих замертво свалились с
лошадей.
- И-хи-хии! - пронесся над холмами победный индейский клич.
Однако на этот раз кричал не индеец, а маленький охотник, пустивший
лошадь вскачь - он делал вид, что собирается броситься после первых двух
выстрелов наутек. Кляча его преобразилась. Она мчалась, вымахивая длинными
ногами так, что из-под копыт летели комья земли, и прядала ушами; каждая
жилка на ее теле напряглась, как струна, готовая лопнуть в любую минуту.
Всадник и лошадь стали одним существом, вестмен даже бросил поводья, заряжая
на скаку ружье. Он действовал ловко, уверенно и бесстрашно, тем самым
подтверждая, что ему не впервой выходить победителем из схватки с самым
жестоким и беспощадным врагом.
Вслед ему прогремели два выстрела, но пули просвистели мимо.
Раздосадованные неудачей, индейцы бешено взревели, выхватили томагавки и
бросились в погоню. Вестмен мчался без оглядки, но вдруг, не прибегая к
поводьям, словно чудом развернул лошадь, и она встала как вкопанная - так же
неподвижно, как стоят козлы для пилки дров. Снова прозвучали два выстрела, и
оба индейца рухнули на землю.
Моя помощь маленькому охотнику не потребовалась, и я со штуцером в
руках пошел к нему навстречу. Он же спрыгнул с лошади у тел убитых
краснокожих и горделиво поглядывал на меня.
- Теперь вам понятно, как следует говорить с дикарями? - спросил он.
- Спасибо за науку, сэр. Теперь понятно.
Моя улыбка показалась ему насмешливой, он окинул меня пристальным
взором и с подозрением в голосе спросил:
- Не хотите ли вы сказать, что и сами так поступаете?
- Нет, что вы. Я поступаю так только на равнине, где негде укрыться, а
среди холмов я просто возвращаюсь по собственным следам и жду врага за
вершиной.
- Смотрите-ка! Откуда вы взялись и кто вы такой?
- Я писатель.
- Писатель? Что это значит?
- Это значит, что я пишу книги.
- Пишете книги? - изумленно повторил он, отступая от меня на шаг. На
его лице появилось выражение не то подозрительности, не то жалости. - Как у
вас со здоровьем, сэр?
И он покрутил указательным пальцем у своего виска, жест понятный во