"Карл Май. Нефтяной принц ("Виннету") " - читать интересную книгу автора

доверившихся мне людей в форт Юма. Пока мы не будем на месте, я руковожу
караваном. Если хотите ехать с нами, то следуйте моим указаниям. Потом
можете командовать, сколько вашей душе угодно. А сейчас - хватит!
Сэм дружески похлопал проводника по плечу и сказал, наигранно
улыбнувшись:
- Нет, не хватит! Я знаю, куда хотят попасть эти люди. Идти через форт
Юма нет никакой необходимости, есть более короткий путь, которого вы,
очевидно, не знаете. До завтрашнего рассвета вы останетесь с нами, а потом
можете убираться куда хотите.
- В форте Юма я должен получить мои деньги.
- Вы их получите, но людей поведу я, не требуя от них никакой платы.
Иначе они могут подвергнуться опасности из-за болтливости своего скаута.
Проводник в смущении уселся на оглоблю фургона. Сэм отвернулся от него
и подошел к своим спутникам.
- Ты сделал ошибку, Сэм, - заметил Уилл Паркер.
- Ошибку? Какую? - спросил малыш.
- Зачем ему оставаться с нами до завтрашнего утра? Может, уберем его
немедленно?
- И это ты называешь ошибкой! Уилл Паркер, гринхорн до мозга костей,
осмеливается учить самого Сэма Хокенса! Разве ты не понимаешь, старый енот,
что я не могу выгнать его сегодня?
- Не понимаю.
- О, благородный Уилл, как же плохи твои дела! Вестменом тебе никогда
не быть. Такой непонятливый ученик - позор на мой скальп! Ты должен
благодарить меня и Дика Стоуна. Без нас ты давно бы уже сыграл в ящик! Ты
хоть предполагаешь, что сделает этот так называемый скаут, если я выгоню его
сегодня? Он немедленно отправится к искателям и откроет им все наши планы.
Но твоего скудного умишка не хватает для обозрения столь грандиозных мыслей.
- Угу, - совершенно серьезно согласился Паркер. - Ты и в самом деле
прав, старина Сэм. Стыд и позор на мою голову, потому что ни одно из твоих
мудрых поучений не прилипает ко мне даже в форме чернильного пятна. Не
понимаю, как ты только меня терпишь!
- Это неудивительно - ты вообще лишен разума. Причина же в том, что я
отношусь к тебе как мать к непонятливому ребенку. И чем больше он требует
заботы, тем сильнее она его любит.
В этот момент мимо проскакал кавалерист, значит, исход военных уже
начался. Фургоны же еще долго оставались на месте и пришли в движение только
к обеду.
До места ночлега надо было проехать около девяти английских миль, и
даже при самой низкой скорости волы добрались бы туда только к вечеру.
Караван двигался мимо каменистых пустошей, то тут, то там поросших хилыми
кактусами да жалкими кустиками мескита. Весь сушняк путники забирали с собой
для вечернего костра. Вообще-то местность между Тусоном и рекой Гилой
представляет огромную каменистую пустыню, в которой воду для животных можно
найти только в нескольких лужах, а в распоряжении людей имеются два-три
колодца, вырытые по приказу почтово-миграционного товарищества. Эти места
называют Девяностомильной пустыней. Конечно, вода есть и в некоторых других
местах, но индейцы не выдают их. Они прикрывают источники сухой травой, а
сверху забрасывают песком и галькой - точно так, как это делают кочевники в
Сахаре.