"Карл Май. По дикому Курдистану" - читать интересную книгу автора

какую сторону дверь?
- Здесь налево.
Мы осторожно зашагали вперед, и скоро моя нога, в самом деле, нащупала
нижнюю ступеньку лестницы.
- Вот ступенька, ага!
- Да, вот и они. Не упади, эмир! Ты еще никогда не был в этом доме,
положись на меня, я проведу тебя.
Он навалился на меня всей своей тяжестью, так, что мне прямо-таки
пришлось его волочь по незнакомой лестнице.
- Вот мы и наверху. Где комната сержанта?
- Говори тише, я все слышу! Справа первая дверь.
Он потащил меня дальше, но не направо, а прямо, и мне пришлось
переменить его направление. И после нескольких шагов я нащупал дверь,
которую и обследовал рукой.
- Я чувствую два запора, замка нет.
- А его и нет.
- Запоры задвинуты.
- Тогда мы все-таки попали в чужой дом!
- Я открою.
- Сделай, сделай это, и я узнаю, с кем это я здесь стою.
Я отодвинул тяжелые запоры. Дверь открылась наружу. Мы вошли.
- В комнате сержанта есть лампа?
- Да, лампа стоит вместе с зажигалкой слева в нише.
Я прислонил его к стене и принялся искать. Скоро я нашел что искал и
зажег лампу.
Помещение было тесным и маленьким, на деревянных досках пола лежала
циновка, служившая всем сразу - и ковром, и сиденьями. Разбитая миска, пара
разорванных ботинок, тапок, пустая кружка для воды и кнут валялись кругом на
полу.
- Нет его! Где шляется этот парень? - спросил ага.
- Должно быть, у арнаутов, которые здесь несут вахту.
Он взял лампу и, шатаясь, двинулся вперед, но уперся в дверной косяк.
- Не надо меня так толкать, эмир. На, держи лампу, лучше я тебя поведу,
а то ты еще спустишь меня по лестнице. Я люблю тебя, я твой друг, твой
лучший друг, поэтому прими мой совет, не пей больше никогда это персидское
лекарство. Оно ожесточает твое сердце!
Мне пришлось применить физическую силу, чтобы в целости и сохранности
свести его вниз. Когда мы очутились перед дверью, за которой должны были
быть арнауты, она оказалась тоже заперта, а когда мы ее открыли, то нашли
помещение пустым. Оно походило больше на хлев, чем на жилище человека; мне
стало невыносимо жаль заключенных.
- Тоже никого нет! Эмир, ты был прав. Эти негодяи убежали, вместо того
чтобы нести вахту. Но они меня еще узнают. Я повелю их высечь, я даже повешу
их!
Он попытался повращать глазами, но глаза не послушались; чем дольше
действовало вино, тем сильней оказывалось его влияние.
- Что теперь нам делать?
- А что ты имеешь в виду, эмир?
- На твоем месте я подождал бы, чтобы принять арнаутов так, как они
того заслужили.