"Кейси Майклс. Колесница Афродиты " - читать интересную книгу автора

второго лимузина. Они уже близки к этому, и ничто не сможет их остановить!
Она бросила нож на стол, повернулась к брату и крепко обняла его.
- Энди, милый, ты просто гений! Три дня в неделю в Нью-Йорке, ничего,
кроме походов в музеи, прогулок в парке и дневных спектаклей в среду... Ты
просто прелесть! Как мне тебя благодарить?
- Одолжи пятьдесят баксов на новое весло, - нахально попросил он, не
желая упускать подвернувшийся случай. - Моё старое почти сломалось, а ты
ведь не хочешь, чтобы твой гениальный брат три недели болтался по Колорадо
без весла, правда?
- Считай, что оно у тебя уже есть! - Джо ещё раз чмокнула Энди в щеку и
направилась к холодильнику. - Где-то тут должна быть бутылка вина,
оставшаяся после Рождества... Энди, достань, пожалуйста, из бара
"Эсмеральды" штопор. Мы должны это отметить!

- Ты всё ещё работаешь? Уже шесть часов. Скука смертная, мне здесь
совершенно нечем заняться.
Дэниел Куинн поднял голову от рукописи и воззрился поверх своих очков в
черепаховой оправе на мальчика, сидевшего перед ним и уныло упиравшегося
подбородком в коленки.
- Неужто тебе тут так плохо? - сочувственно покачал он головой. - А где
миссис Хеммингс?
- На кухне, - ответил Ричи Куинн и добавил: - Я пытался объяснить ей,
как можно перевести её рецепты в десятичную систему, но ей это неинтересно.
- Не верю: это же безумно интересно! - не совсем искренне возразил его
отец. - Готов поклясться, она ловила каждое твоё слово.
- На самом деле она меня выгнала, - сознался Ричи; пятна гневного
румянца заалели на его бледных щеках.
Дэниел задумчиво приподнял левую бровь, глядя на своего сына. Плечи
Рики поникли, руки были засунуты глубоко в карманы, носком ноги, обутой в
кеду, он вяло пинал завернувшуюся бахрому восточного ковра, морковно-рыжие
волосы в беспорядке падали на глаза.
Для своих десяти лет Ричи был высоким и слишком худым. А также слишком
печальным. Дэниел не мог припомнить, когда в последний раз он видел улыбку
на лице своего сына или слышал его по-настоящему весёлый смех. Ричи Куинн
для своего возраста был чересчур умён. Учителя предпочитали называть Ричи
"одарённым", хотя иногда Дэниэл думал, что незаурядный ум послан мальчику в
наказание, и сердце его обливалось кровью при мысли о сыне.
Дэниел попытался продолжить разговор на шутливой ноте.
- Поймала тебя по локоть в вазе с печеньем? - предположил он, снимая
очки и кладя их поверх рукописи. - Именно поэтому я всегда вылетал из кухни
моей бабушки.
Ричи поднял голову, на бледном личике городского ребёнка отчётливо
проступали веснушки. Его голос был усталым, как будто ему приходилось делать
над собой усилие, чтобы ответить:
- Миссис Хеммингс не печёт домашнего печенья, папа. Она покупает его в
супермаркете. Овсяное печенье. И ещё такие странные штучки, которые она
называет "витаминные батончики". Ты можешь себе представить, сколько в них
всякой химии и консервантов? Я к ним не притронусь. Кроме того, - тихо
добавил он, - я хочу шоколадку.
- А кто не хочет? Но овсяное печенье более полезно, - начал Дэниел,