"Александр Мазин. Слепой Орфей ~(Цикл: "Инквизитор", #4) (Фрагмент)" - читать интересную книгу автора

- диагностическая программа сочла: такого не может быть. Стежень склонен
был с ней согласиться. Например, как сочетать апатичное лицо Дмитрия с
адреналином, бурлящим в его крови?
Грошний подергал себя за волосы. Держатся. Отлично. Он уже почти
успокоился. Глеб - гениальный целитель, и оборудование у него не хуже, чем
в зарубежной клинике. Глеб вытащит!
- Можешь встать, - разрешил Стежень.
Грошний поднялся и побрел в туалет. Глеб проводил его мрачным взглядом.
Кроме диагностической аппаратуры, у Стежня имелись руки, голова и чутье.
Поэтому он знал: повторять анализы бессмысленно. Результаты почти
наверняка будут другими... но столь же абсурдными. И обрабатывать их
следовало вне рамок физиологии и биохимии. И тогда можно будет уловить
нечто. Нечто, целенаправленно и последовательно превращающее Дмитрия
Грошнего непонятно во что. Скорее всего, в труп. Или хуже.
Глеб в задумчивости поглядел в окно на синюю яркую луну. Полнолуние. Это
хорошо. Если подходить с обычной знахарской меркой. Вот только мерка
коротковата.
Решение напрашивалось. Старый метод, придуманный задолго до рождения
Глеба. Клин клином...
За дверью раздались шаркающие шаги - Дмитрий проследовал в гостиную.
Стежень размышлял. Прикидывал, когда изменения достигнут критического
уровня. Выходило: уже через несколько часов. И каждая прошедшая минута -
упущена.
"Если рисковать, то прямо сейчас," - решил Глеб.
Да! Прямо сейчас!
Стежень быстро спустился в подвал, в лабораторию, отворил толстую дверь
морозильной камеры, вынул оттуда полиэтиленовый пакет, перенес его в
антирадиационный шкаф и опустил прозрачную стенку. Индикатор внутри шкафа
весело застрекотал. В пакете хранилась отрубленная конечность монстра.
Стежень помедлил минуту: постоял, подумал.
Риск был огромный. Ум говорил: "нет", интуиция говорила - "не делай"...
Но...
Идет волна. Уже идет.
Будь у него время, Глеб нашел бы, с кем посоветоваться. Слава Богу, они с
Димкой - не единственные Сермалевы птенцы. Но времени не было. Да и насчет
птенцов - смешно. Сейчас Стежень мог рассчитывать только на себя. И на
Бога.
Всунув руки в защитные, запрессованные в переднюю стенку рукавицы, Стежень
развернул пакет, маленькой дисковой пилой отделил образец примерно в
кубический сантиметр и вложил в мельницу. Подождал, пока шары изотрут
образец в однородный порошок. Привычный звук мельницы успокаивал.
Полученный порошок Глеб перенес в фарфоровый стаканчик, добавил тридцать
миллилитров оливкового масла, тщательно размешал и накрыл стаканчик
пластинкой. Затем аккуратно упаковал конечность и вернул ее обратно в
морозильник.
Взяв стеклянную палочку, которой размешивал взвесь, Стежень осторожно ее
понюхал. Специфический запах сохранился, даже стал сильнее.
Глеб почти минуту глядел на коричневый налет на палочке и никак не
решался... Но выбора не было. Сначала он должен сам...
- Помилуй, Господи... - пробормотал Глеб и поднес палочку к губам.